Виктор наклонился вперед.
— Расскажи нам, Михаил, — сказал он. — Кто были те люди и как ты оказался в нашем лесу?
Нашем лесу, подумал Михаил. Такое было странно слышать.
— Мои… мама и папа, — прошептал он. — Моя сестра. Все они…
— Мертвы, — без эмоций сказал Виктор. — Убиты, судя по их виду. У тебя есть родственники? Люди, которые будут тебя искать?
Дмитрий, было первой мыслью. Нет, Дмитрий был там, у озера, с ружьем в руках и не поднял его против убийц. Поэтому он тоже должен быть убийцей, хотя и молчаливым. Софья? Она одна ни за что не пойдет сюда. Убил ее Дмитрий или она тоже была молчаливой убийцей?
— Я не… — голос у него дрогнул, но он взял себя в руки. — Я думаю, что нет, сударь, — ответил он.
— Сударь, — поддразнил рыжеволосый юноша и снова захохотал.
Взгляд Виктора метнулся в его сторону, глаза сверкнули, как медяки, и смех оборвался.
— Расскажи, Михаил, свою историю, — пригласил Виктор.
— Мы… — это было трудно сделать. Воспоминания резали, как бритвы, и ранили глубоко. — Мы приехали на пикник, — начал он. Потом рассказал про улетевшего змея, револьверные выстрелы, свое бегство в лес и терзавших тела волков. Слезы ползли по его щекам, и в пустом желудке бурчало.
— Проснулся я тут, — сказал он. — И рядом… со мной… было чтото, все окровавленное… Я думаю, что оно от кого-то из тех людей.
— Проклятье! — нахмурился Виктор. — Белый, я же сказал тебе его приготовить!
— Я забыл, как, — ответил рыжеволосый юноша, беспомощно пожимая плечами.
— Надо водить им над огнем, пока оно не подгорит! Тогда кровь не убежит! Что, мне самому надо все делать?
Виктор вновь обратился к Михаилу.
— Но ягоды ты съел, да?
Голубику, вспомнил Михаил. Тут была еще одна странность, он не упоминал про ягоды. Как бы Виктору знать про них, если только…
— Ты их не касался, верно? — человек вздернул свои густые седые брови. — Ну, наверно, я тебя не виню. Этот Белый — круглый дурак. Но тебе нужно чего-нибудь съесть, Михаил. Кушать очень важно для твоего здоровья.
Михаил подумал, что у него от удивления наверное раскрылся рот, но может быть, и нет.
— Сними рубашку, — скомандовал Виктор.
Прежде чем оцепеневшие пальцы Михаила смогли найти маленькие деревянные пуговички, Рената подошла и расстегнула их. Она осторожно отняла рубашку от раны на его плече и сняла ее. Потом поднесла испачканную одежку к своему носу и втянула ее запахи.
Виктор поднялся с кресла, он был высок, около двух метров, и подошел к Михаилу, великан по сравнению с ним. Михаил отступил на шаг, но Рената схватила его за руки и вернула на место. Виктор не слишком нежно взялся за раненое плечо и осмотрел покрытую корочкой и кровоточащую рану.
— Скверно, — сказал Виктор женщине. — Может произойти заражение. Чуть глубже — и он бы не мог пользоваться рукой. Ты что, не понимала, что делала?
— Нет, — созналась она. — Он просто казался достаточно вкусным для еды.
— В таком случае, твое намерение было страшным.
Он надавил на мякоть, и Михаил стиснул зубы, чтобы удержать стон. Глаза Виктора блеснули.
— Посмотрите-ка на него. Он не плачет.
Он еще раз сдавил рану, и из нее потекла густая жидкость. Она пахла скверно. Михаил смигнул слезы.
— Так, ты не очень боишься небольшой боли, правда? — спросил Виктор. — Это хорошо.
Он отпустил плечо мальчика.
— Если ты сможешь подружиться с болью, то у тебя будет друг на всю жизнь.
— Да, сударь, — хрипло сказал Михаил. Он воззрился на мужчину и выпрямился. — Когда… когда я могу уйти домой, пожалуйста?
Виктор проигнорировал этот вопрос.
— Я хочу познакомить тебя с остальными, Михаил. Нашего дурня, Белого, ты знаешь. Рядом с ним его сестра Поля. — Он кивнул в сторону худой юной девушки. — Это — Никита. Монгол. За костром — Олеся. Что скалишь зубы, дорогая?
Светлая девушка слегка улыбнулась, улыбкой голодного.
— Кажется, ты наверняка уже знаком с Франко. Он предпочитает спать наверху. Ты знаешь Ренату и знаешь меня.
Раздался глухой кашель, и Виктор движением руки указал на фигуру, лежавшую под одеждами.