П е р о в. Нет, не пропадал. Ни на пляже, ни еще как-нибудь. (Смотрит на Веру.)
В е р а (отводит глаза). Что касается грамматики… (Берет красный карандаш,, начинает перелистывать тетрадь.) Вот, например. Еще.
П е р о в. Не помечайте красным карандашом.
В е р а. Хорошо. (Взяла простой.) Этим не обидно? (Как бы извиняясь.) Я же учительница. Теперь вот здесь. «Человек, как я считаю…» Это в запятых. Вам надо повторить правила.
П е р о в. Повторю. Да что правила…
В е р а. Правила надо брать на веру, с ними не нужно спорить.
П е р о в. Да? Со всеми правилами не нужно спорить?
В е р а. А вы всегда и во всем хотите доказать свою правоту?
П е р о в. Да. По возможности.
В е р а (подумав). Это эгоизм.
П е р о в. Нет.
В е р а. Нет да.
П е р о в. Нет.
В е р а. Перов, не надо меня злить.
П е р о в. Вы не злитесь — вы сердитесь.
В е р а. А что вы прочли по программе?
П е р о в. «Грозу».
В е р а (помедлив). Что же, я, по-вашему, мягкотелая?
П е р о в. Почему? Вы женщина. Прекрасная женщина.
В е р а (вспыхнула). Рассказывайте о «Грозе».
П е р о в (помолчав). В драме Островского показана борьба…
В е р а (прерывает, робко). А вы действительно умирали? Как вы здесь пишете, в тетрадках?
П е р о в. Это после случая с мотоциклом? Я не умирал — я умер. Меня оживили. Я вернулся с того света.
В е р а (простодушно). Какой ужас.
П е р о в (несколько свысока и не очень-то всерьез как будто). Почему ужас? Вот никогда ничего не известно: для чего умрешь, для чего воскреснешь.
Маленькая пауза.
В е р а. А как вы жили?
П е р о в. Плохо. Нет, у меня было все: деньги, друзья, подружки. Вообще — жизнь кипела. Лаковые ботиночки носил. Я же на такси трудился. Знал, у кого взять, кому дать, — все знал, все понимал.
В е р а (смущена). Что же, это для жизни неплохо.
П е р о в. Вы так считаете? Это правда?
В е р а. Ну, мало ли что я считаю.
П е р о в. А тогда зачем зря говорить?
В е р а. Я же не знаю, что вам нужно!
П е р о в. Мне? (Помолчав.) Вот когда я очнулся, полежал два месяца — на досуге разобрался, что к чему. (Помолчав.) Вот пришел к вам, другому поучиться.
В е р а. Мы все отвлекаемся, все отвлекаемся, а у нас урок! Начнем с образа Катерины. (На шум из проходной комнаты.) Не обращайте внимания, это Аля пришла с работы.
П е р о в (улыбаясь). Да образ-то светлый…
Г о л о с А л и. Верик!
В е р а (громко). Аля, я занимаюсь! (Перову.) Продолжайте.
П е р о в. А хотите знать, какая ее была главная ошибка? Она ждала от человека того, чего он дать не мог. Разберем. Варвара — пустой номер. Муж. Ну добрый. Ну и все. Теперь этот ее… приказчик. Он же полное ничтожество!
В е р а. Разве его нельзя назвать положительным героем?
П е р о в. Он же все знал — и от всего отступил!
В е р а (теряется). Но обстоятельства бывают сильнее нас.
П е р о в. Обстоятельства всегда сильнее нас. Но мы-то люди.
Маленькая пауза.
В е р а. А кто же, по-вашему, был нужен Катерине?
П е р о в. Лучше никто, чем такой.
В е р а (помедлив). Это очень трудно, Перов.
П е р о в. И все-таки можно?
В е р а. Не знаю.
П е р о в. А я встречал.
В е р а. Ах, живут по-разному. Но мы опять отвлекаемся. Мы еще не коснулись темного царства…
П е р о в. Я вас не видел целое лето, Вера Николаевна…
В е р а. Вы, наверное, не заметили, как лето прошло!
П е р о в. Зачем же так? Я считал дни.
Вера испуганно молчит. Потом встает, садится в кресло. Перов тоже встает. Зашел ей за спину и, склонившись, дунул сбоку на ее волосы.
В е р а. Ой, не портите мне, пожалуйста, прическу. Мне ее надо додержать до школы. Осталось четыре дня. Я обещала своим ученикам прийти красивой.
П е р о в. А мне нравилось, как было.
В е р а. Вы же еще не все. (Машет на него рукой, чтобы отошел.)
П е р о в (ловит ее руку и становится перед ней). А почему я для вас — не все? Разве так не может быть?
В е р а. Пустите руку. Мы будем заниматься?
П е р о в. Я знаю, вы однолюб.
В е р а. Ой, Перов, как вы много знаете. (Смеется.)