— Тсс! — сказала она.
Раздающий получил двадцать очков, и Джереми передвинул деньги.
— Побеждает мисс Тревэнион! — провозгласил он. — Впрочем, как всегда, — добавил он вполголоса.
— Так ты думаешь, это победа? — тихо спросила она.
— Победа для тебя: твоей семьи, твоего брата... Мы уже это выяснили... и не забывай про деньги!
— Это вряд ли.
— Что может быть лучше, чем любовь и азартные игры? Кому везёт в картах — не везёт в любви!
В следующем кону Кьюби выпали двойка и тройка.
— Держу пари, в такой красивой военной форме нет необходимости страдать от несчастной любви! — сказала она. — Даже мой брат никогда не выглядел таким привлекательным!
— Ты имеешь в виду Огастеса?
— Нет, другого брата — Джорджа. Он погиб в Бергене.
Джереми выпали две королевы. Это показалось достаточным.
— Мне хватит.
— Что нужно сказать, если хочешь взять ещё карту? — шёпотом спросила Кьюби.
— Беру.
— Как-то странно звучит.
— Мисс Тревэнион берёт ещё карту! — сказал Джереми раздающему.
Ей достался туз, что лежал теперь на столе рубашкой вниз. Она взглянула на Джереми. Тот кивнул. Она тоже кивнула. Четвёртой выпала пятёрка. Игра продолжалась. И в конце концов Кьюби снова сорвала банк.
***
Снаружи вечерний свет золотил острые вершины деревьев, направляя солнечные стрелы на фасад дома. Словно в битве при Азенкуре, подумал Джордж. Он взглянул на часы. Почти восемь.
— Думаю, нам пора в дом, — сухо промолвил Тревэнион, уже давно испытывающий недовольство. — Воздух тут холодный, а я вчера забыл свой бархатный жилет.
В лесу порхали голуби, перелетая с дерева на дерево в поисках места для ночлега. Многовато их расплодилось, подумал Джордж. Ну, по крайней мере, пироги из них получаются отменные. Что же случилось с чёртовым экипажем? Портшез не вернулся, так что дилижанс, по-видимому, ещё не прибыл на постоялый двор «Норвегия».
— Вы уже определились с планами? — резко спросил Джордж.
— С планами?
— На следующий год, начиная с сентября.
— Нет... э-э-э... нет. Нет, конечно. Пока нет. Я собираюсь провести некоторое время в Лондоне, навестить родственников. Как вы знаете, у меня осталась кое-какая собственность в Грампаунде. Кое-что там можно достроить, чтобы поселиться. Хотя, возможно, я не всегда буду жить в Корнуолле.
— Теперь, когда воцарился мир, открылось много новых возможностей.
Тревэнион скривил губы.
— Путешествовать? Это удовольствие только для богатых.
— У вас есть связи в высших кругах.
— Немного. Там видно будет.
Досадную проблему с матерью Кьюби ещё предстояло решить, но Джордж чувствовал, что слишком напирать не стоит. Валентин и сам способен распоряжаться в своём доме, как посчитает нужным, да и со вдовой тоже справится.
— Скоро настанет время ужинать, — сказал Джордж. — Заходите в дом. Мне нужно уладить некоторые дела.
Когда молодой человек ушёл, Джордж спустился по лестнице и поманил пальцем Бленкоу. Слуга тут же прибежал.
— Нанкивелл ещё не вернулся?
— Нет, сэр. Мы смотрим во все глаза.
— Должно быть, экипаж сломался. Трембат, конечно же, не сообразил нанять карету в случае задержки.
— Да, сэр. Похоже, что-то случилось в пути между почтовыми станциями.
— Об этом я и говорю, Бленкоу.
— Да, сэр.
Джордж сердито посмотрел на слугу и вошёл в дом. Стоило Тревэниону упомянуть о холоде, как он тоже начал мерзнуть.
Столики с игроками опустели без четверти девять, и почти сразу подали ужин. На улице угасали вечерние огни, и в доме зажгли свечи, чтобы осветить длинный стол с блюдами и напитками. Игра оказалась не из тех, что любят серьёзные игроки. Энтони Трефузис не пришёл бы, знай он, что ставки будут такими низкими. Но раз уж никто не ощутил чрезмерного ликования от выигрыша, никто и не почувствовал сильного опустошения от проигрыша, что явилось причиной совместного веселья за ужином.
Стивен, только что выигравший около восьми гиней, чувствовал себя воистину превосходно. Его отношения с Клоуэнс были на той самой ранней стадии, когда хочется смаковать каждую минуту. Заработанные на последнем дельце деньги приятно грели его руки, и на них капали проценты в банке, здоровья и сил у него было в избытке, он наконец-то полностью поправился, к тому же они с женой развлекались в доме одного самых богатых и влиятельных людей в округе. Он был голоден и страстно желал перепробовать все прекрасные угощения на столе, как и все прочие прелести жизни. Не было ничего чудесней этого момента, и Стивен то и дело пожимал руку Клоуэнс, чтобы сообщить ей об этом.