Сейчас было по-другому. Пить в одиночестве, отправив детей в постель... Такая перемена могла превратить комичную слабость в нечто другое. Но всё же... Почему сегодня? Или это происходит уже давно, и Росс просто не замечал, и лишь впервые вышло из-под контроля? Когда он жил дома, то часто видел её днём и не припоминал запаха спиртного. Как бы она ни отрицала, она что-то скрывает, что-то, случившееся сегодня и приведшее к такой выходке. Скорее всего, именно так.
Росс повернулся с намерением снова её расспросить. Демельза выронила носовой платок и пыталась вытереть слёзы рукавом.
— Демельза, — сказал Росс.
— Да, Росс?
— Я помогу тебе добраться до кровати.
Он моргнула как сова.
— Нет, не надо... Я сама могу.
— Не можешь.
— Мне не нужно помощь от того, кто хочет меня вышвырнуть.
— Это мы обсудим утром.
— Мне не нужна помощь от того, кто...
— Идём.
— Мне не нужна помощь. Не от тебя, Росс. И ни от кого. Ни от кого больше. Я могу сама о себе позаботиться...
— Это мы утром посмотрим.
Глава третья
Снова они заговорили ранним утром. Когда Росс проводил Демельзу наверх, она тут же забылась тяжёлым храпящим сном, и он не рассчитывал, что она проснётся раньше, чем её разбудит Генри. Но, пробудившись около шести, когда только занимался рассвет, осторожно повернулся и обнаружил, что Демельза сидит в постели, заложив руки за голову, вцепившись в изголовье кровати.
— Ты рано проснулась, — сказал он.
Демельза посмотрела на него, но не заговорила. Её брови сошлись в неровную линию.
— Голова болит? — спросил Росс.
— Да.
— Что ж, неудивительно.
— Да, да.
— Что на тебя нашло?
— То одно, то другое. У меня был ужасный сон.
— Когда?
— Прошлой ночью. И весь день меня это мучило.
— Не похоже не истинную причину.
— Да?
Перед окном порхали ласточки, набираясь сил перед долгим полетом в Африку.
— Ты не шутил вчера вечером? — спросила Демельза.
— О чём?
— Что если я буду пить, ты меня вышвырнешь?
— Да как я смогу? Мы прожили вместе всю жизнь. Мы — одно целое. Я приезжаю домой к тебе. Этот дом теперь принадлежит и тебе, как и мне. И нашей семье. Как бы я смог?
Демельза немного опустилась. Она вытащила одну руку из-под головы и положила на кровать.
— И всё же единственное, чего я не выношу — это пьяных женщин. Может, с моей стороны это ханжество, я ведь и сам временами много пил, и мы оба привыкли к пьянству некоторых знакомых. Но ничего не поделаешь. При виде пьяной женщины меня просто выворачивает. Наверное, в глубине души я считаю, что женщины слишком утончённые, сдержанные и очаровательные. Пьянство не вписывается в эти представления.
— Я знаю, Росс.
— Это повторится?
— Я не знаю.
Они немного помолчали. Больше ни один из них не хотел спать.
— О чем был сон? — спросил Росс.
— Ах, этот...
— Да, этот.
— Что ж, Росс, мне приснилось, что мы с тобой умерли. Лёжа вместе в постели, рядышком. Или почти умерли, но не совсем.
— Как это?
— Лежим рядышком, почти мёртвые, и держим друг друга за руки. Твоя правая рука. Моя левая. И я знаю, что пока мы держимся за руки, мы не умрём, будем вот такими, но не умрём. И я подумала — кто устанет первым, он или я? Отпущу ли я первая и дам ему умереть, потому что моя рука вспотела и мне хочется повернуться, и я устала держать его руку? Или это сделает он? Устанет ли он первым и даст мне умереть? Это лишь вопрос времени. Это... лишь... вопрос времени.
Когда Демельза перестала плакать и ещё несколько раз высморкалась в ночную сорочку, она сказала:
— Какая же я дура! В молодости можно позволить себе сентиментальность, но не когда стареешь.
— Вчера больше не случилось ничего такого, что тебя расстроило?
— Ничего. — И она добавила уже оптимистичнее: — Была такая хорошая и тёплая погода, что я повела Беллу купаться. Море пузырилось, как будто в него насыпали соду. Мы чудесно провели время. Ох... забыла сказать. Объявился Бен.
— Бен?
Обрадовавшись возможности сменить тему, Демельза рассказала о визите Бена, хотя кое-что опустила.
Переход к новой теме дался Россу с некоторыми сложностями. После вчерашних событий у него будто камень на груди лежал, трудно было как следует всмотреться в другие проблемы.
— Что бы ни чувствовал Бен, — наконец произнёс он, — как бы он ни горевал, мне не нужен капитан подземных работ, на которого я не могу положиться. Хотя Заки снова приступил к работе, но когда нет меня и Джереми, чёткая работа шахты в бóльшей степени зависит от Бена, или того, кто займёт его место.