— Меня расстраивает сама мысль, что ты прикасался к ней!
Маленькая гостиная вдруг наполнилась ужасными предзнаменованиями и воспоминаниями, которые очень заинтересовали двух молодых людей, особенно Валентина. «Прикасался», это слово, вырвавшееся у Джорджа, можно было истолковать как угодно. Казалось, через секунду между Джорджем и Россом начнётся потасовка, ведь на протяжении многих лет эта тема была для них слишком важна — может, даже важнее всего на свете. Ещё один шаг, и пути назад не будет. Они охотно убьют друг друга.
— Честно говоря, — произнёс Росс, — я первым вышвырнул из окна слугу. На лужайке образовалось неприятное месиво из досок и стекла. Когда я последовал за ним, то достаточно сильно порезал руки. В любом случае... — он замолк, осознав, что теперь лишь ему одному под силу разрядить обстановку. — В любом случае, миссис Джеффри Чарльз, уверяю, что в вашем присутствии ничего подобного не повторится: это так, хвастовство стариков о минувших днях. Сэр Джордж уже собирается уходить, и Валентин, несомненно, присоединится к нему, ведь в этой комнате он уже не оставил спиртного. Спасибо за очаровательный вечер, Амадора, ты украсила его, как не смогла бы ни одна англичанка. Мы все очень благодарны, что ты приехала и вернула нам Джеффри Чарльза.
— Ты уже упоминал всё это в своей утомительной речи, — заметил Джордж, всё ещё играя с огнем.
— Да, — согласился Росс. — Но хорошее заслуживает повторения. А вот плохое стоит задушить в зародыше.
— Или позволить ему жить на другом конце графства, а? — вставил Валентин. — Амадора, сладенькая моя, поцелуй-ка меня на ночь, и тогда я не постучусь в твою дверь ещё много дней.
Амадора бросила быстрый взгляд на Джеффри Чарльза, но его лицо осталось безучастным. Так что ей пришлось принять объятия и долгий поцелуй Валентина. Когда они разделились, Амодора едва удержалась, чтобы не вытереть губы платком.
— И половинный поцелуй полубрату, — добавил Валентин. — А вино ещё осталось?
— Тебе уже хватит, — отрезал Джордж.
— И то верно, отец. Но проблема в том, что моя компания всё ещё здесь, так что прощание немного преждевременно. А ты знаешь, как мне тяжело без бокала вина в руке.
Небольшой размер комнаты усилил напряжение: было невозможно отойти на приличное расстояние, не покинув её пределов. Ещё несколько секунд никто не шелохнулся. Сказано уже более чем достаточно, и теперь перед Россом и Джорджем стояла проблема: любой из них мог бросить другому вызов, а в присутствии молодого поколения тот не смог бы отказаться. Так что опасность всё ещё существовала. Одно неловкое слово...
Понимая это, Джеффри Чарльз скрепя сердце подавил раздражение.
— Обсуждая старые времена, которые лучше забыть, мы стали слишком серьёзны...
И снова никто не ответил.
Джеффри Чарльз продолжил:
— По крайней мере, я смогу вспомнить много приятного об этом вечере, когда вернусь на Пиренеи. Вот о чём мне стоит думать.
Валентин, весь вечер провоцировавший конфликты, заметил:
— Берегись французских пуль, братец. Амадора слишком миленькая, чтобы стать вдовой. А я, со своей стороны... — он не закончил.
Джеффри Чарльз выдавил улыбку, которая вовсе не смягчила выражения его лица.
— Думаю, тебе и без этого есть чем заняться.
— Разумеется, — отрезал сэр Джордж, бесцеремонно идя к выходу. — Ему есть чем заняться.
Часом позже Росс и Демельза поехали домой, следуя в сотне ярдов за смутными силуэтами Эндрю и Верити Блейми, а за ними — Изабелла-Роуз в сопровождении миссис Кемп.
— Почему так долго? — спросил Росс. — Я устал ждать...
— Ходила проведать Морвенну.
— А, не знал.
— Думала, она спит, и хотела было тихонько улизнуть, но она меня окликнула. Я стала извиняться, а Морвенна сказала, что ей хочется поговорить с тем, кто её поймет.
— По-моему, Джеффри Чарльз чуть не прибил своего сводного братца.
— Ужасная оплошность, что мальчишка приехал. Раньше я его не видела. Он вылитый Оззи. В нём вообще нет ничего от матери!
— Как Морвенна?
— Ей ужасно хотелось поговорить.
— О чём? О случившемся на празднике?
— Обо всём. Похоже, Джеффри Чарльз предложил им, то есть пригласил на время вернуться в Тренвит и, пока он за границей, присмотреть за имением, главным образом из-за Дрейка, об этом он мечтал с детства. Морвенна сказала, что мысль об этом чрезвычайно соблазняла обоих, не потому, что они несчастливы в Лоо, а потому, что ей нравится Амадора, а также это возобновит старую дружбу между Дрейком и Джеффри Чарльзом. Но эта встреча, как я думаю...