- Нет! Неправда! - с надрывом крикнула она, тоже вскакивая. - Нет! Нет! Нет!
- Я преступник! Спроси у своего отца!
- Я не верю тебе! Ты лжешь, лжешь мне! Зачем ты лжешь мне?
Она трясла меня за плечи, быстро теряя силы, захлебываясь рыданиями. Искаженное болью, мокрое от слез лицо ее стояло перед моими глазами, как в страшном и мучительном сне.
- Я не люблю тебя! - бессильно сказал я, чувствуя, что сам едва держусь на ногах.
- Нет... я не верю!.. - простонала она и упала на диван, словно подкошенная, вздрагивая и тихо всхлипывая.
Я готов был убить себя на месте за то горе и страдания, которые причиняю ей сейчас. Она лежала ничком на диване. Ее мокрые от слез, пальцы судорожно сжимали шелковое покрывало. Я понял, что долго не выдержу этого. Хотел погладить ее по волосам, но рука моя замерла в воздухе, не посмев коснуться ее головы.
- Уходи! - с трудом выдавил я из себя и отвернулся к окну.
Некоторое время она продолжала лежать на диване, уже не вздрагивая, притихнув и не шевелясь, словно мертвая. Потом с трудом села. Спутанные волосы упали ей на лицо, но она даже не убрала их. Я наблюдал за ней в отражении оконного стекла. Вот она неуверенно поднялась на ослабшие ноги, пошатнулась, едва не упав снова. Посмотрела на меня. Даже спиной я почувствовал этот взгляд, жегший меня раскаленным железом. Я весь напрягся, ожидая каких-то ее слов, но она громко всхлипнула, и неожиданно выбежала из комнаты.
Подавленный и совершенно разбитый, я продолжал стоять у окна, не решаясь обернуться, боясь снова встретить ее отчаянно-умоляющий взгляд. Не знаю, сколько это длилось: может быть минуту, а может быть час, - наверное, очень долго. С уходом Юли опустошенность души стала еще более тягостной. Пустой дом казался холодным и неуютным, хотя снаружи пекло солнце, и широкая полоса солнечного света все так же падала через распахнутую стеклянную дверь, играла бликами в полированной мебели. Бессильная апатия завладела мной, сковала волю и сознание. Я снова лег на диван, не раздеваясь, в томительном ожидании (чего я и сам не знал). Чувство неискупимой вины, - вины перед Юли, перед Стивом, перед ребятами, перед всем миром, - камнем лежало на сердце. Какое-то время я не менял позы. Перед глазами стояло искаженное страданием лицо моей любимой. Я гнал его от себя: эти молящие о пощаде глаза, эти дрожащие в рыданиях губы, надломленные горем брови, - гнал, утешаясь мыслями о том, что все кончено, что мое наказание будет наказанием и за нее. Чем скорее она уйдет из моей жизни, тем лучше будет для нее. Да, я причинил ей боль и страдания, да, я поступил с ней жестоко и подло. Но я не могу взвалить на ее плечи груз своей ответственности за содеянное... Я просто не имею на это права! Он раздавит, погубит ее!
Я лежал, не шевелясь, прикрыв рукой глаза. За окнами, где-то в совершенно ином мире, радостно пели птицы, не ведавшие печали, и даже подступавшая осень не пугала их. Сколько длилось это мое странное полузабытье?.. Когда я снова открыл глаза и посмотрел на потолок, потоки солнечного света все так же изливались на него, а гомон птиц не смолкал в саду. Но теперь в эту птичью разноголосицу влился еще один звук, - настойчивое мерное попискивание. Зуммер! Именно из-за него я очнулся. Я приподнялся на локте. Так и есть, розовый огонек вызова мигает на передней панели визиофона. Быстро поднявшись, я включил обратную связь.
Экран вспыхнул почти сразу, углубляя изображение стереопроекции, озаряя просторное помещение, на широких окнах которого колыхались прозрачные зеленые занавеси. Я очень хорошо знал эту комнату.
Влад Стив встал передо мной во весь свой рост так, если бы он находился не за несколько кварталов отсюда, а в соседней комнате. Признаться, я совсем не ожидал увидеть своего начальника именно сейчас.
- А я уже не рассчитывал застать тебя дома! - произнес он спокойным бесцветным голосом, уперев в меня пристальный взгляд.
- Я, кажется, немного задремал... Наверное, не слышал вызова.
- Завидую твоей выдержке! - так же спокойно сказал Стив. - Ты можешь еще спать?
Мне показалось, он усмехнулся. Что это с ним? Ведь совсем недавно он как будто сочувствовал мне. Я хотел, было ответить ему, но запнулся на полуслове. "Все правильно! Все так и должно быть!" - подумал я и опустил глаза.
- Что у тебя произошло с моей дочерью? - Стив не сводил с меня пристального взора. Голос его звучал звенящими металлическими нотками. - Юли ничего не говорит мне, но когда она вернулась от тебя, на ней лица не было. Что ты ей сказал?
Я молчал. Стив жег меня суровым взглядом из-под сдвинутых бровей.
- Ты рассказал ей о случившемся?