- Ты представляешь, сколько без конца полезных растений открывает нам этот удивительный край?! И все они буквально ждут от нас лучшего применения и изучения! Вот, например, листы травы ауа дути "размягчают" камни, так же как и снежные лягушки в Гималаях. Если ты когда-нибудь увидишь на камне отпечаток копыта оленя или лапы зверя, значит, они или ели, или касались этой чудесной травы. А еще существует легенда, будто на путях к Канченджанге растет драгоценное растение - черный аконит. В этой легенде говорится, что цветок этого растения может светиться ночью и именно по этому свету, и отыскивают такое редкое растение!
- Зачем тебе все это? - удивился я. - Сейчас же совершенно иной подход к лечению болезней. Наши врачи, прежде всего, оперируют с энергетикой человека, о чем раньше даже и не догадывались... Да и люди теперь практически не болеют!
Ганга хмыкнула.
- По-твоему, древние были глупее нас? Они всегда ценили силу природы!
- Ну, хорошо, - улыбнулся я, и лукаво прищурившись, спросил: - А от сердца у тебя есть трава?
- Конечно! - воскликнула девушка и, быстро отыскав какой-то корешок, протянула его мне. - Вот.
- Да нет же! - остановил я ее руку. - Когда не просто болит, а болит так, что нечем заглушить эту боль!
Она опустила глаза и смущенно улыбнулась. Щеки ее слегка покраснели.
- От этого не бывает лекарства...
- Вот видишь! - обрадовался я.
- Послушай! - после некоторой паузы, оживилась она. - А куда это ты идешь?
- На транспортную станцию.
- Тогда нам с тобой почти по пути, - еще больше оживилась она и посмотрела на меня своими лучистыми, внимательными и добрыми глазами.
- Может быть, ты проводишь меня немного? В качестве проводника, - предложил я. - А то здешние места мне плохо знакомы. Боюсь заблудиться.
- От чего же не проводить? - охотно согласилась Ганга, поправляя свой платок.
- Вот только, как же твои козы? - Я с сомнением посмотрел на ее животных, мирно пасшихся на склоне холма.
- А что козы? - не поняла девушка.
- Да заняты они в основном едой, и передвигаются очень медленно. Боюсь, если мы с тобой будем ждать их, то на это уйдет половина дня.
- Ты спешишь? - беззаботно поинтересовалась она.
- Вообще-то, я собирался прокатиться еще в одно место... Хотелось бы успеть до того, как стемнеет.
- Успеешь, - уверенно сказала девушка.
- Ты думаешь?
Я постарался скрыть улыбку, но все же она не ускользнула от Ганги.
- Напрасно смеешься! - заметила она.
- Я не смеюсь.
- Тогда пошли?
- Пошли.
Мы миновали цветущий сад и стали взбираться на невысокий холм, поросший высокотравьем. Холмы эти тянулись длинной грядой вдоль неширокой, но полноводной и бурной речушки. Ганга не особо следила за своими четвероногими друзьями, а они, к моему удивлению, и не думали разбредаться, послушно следуя за нами, успевая при этом поедать сочную траву.
Девушка шла легко и свободно. Иногда я даже отставал от нее. Сейчас я стал замечать, что мы почему-то не спускаемся в долину, а наоборот все выше и выше поднимаемся по пологому склону горбатого холма. Горы здесь подступили вплотную - они стояли справа и слева, были ниже нас и поднимались к самому небу, загораживая далекий горизонт. Можно было охватить взглядом всю их панораму, и, казалось, стоит протянуть руку, и коснешься ближайшего склона. Синяя дымка поднималась снизу, где у подножий сгущалась фиолетовая мгла, к ослепительно сверкающим на солнце снеговым шапкам пурпурных и зеленоватых скал. Травы вокруг золотились, как богатые ковры. От этого близкого соседства гор меня охватило непривычное волнение, и в тоже время горные красоты пробуждали в душе радостное, восторженное ликование.
Ганга беспрестанно лепетала на всевозможные темы, показывая себя широко эрудированным человеком. Ее голос звенел в стоящей вокруг тишине хрустальным колокольчиком. А я старался всячески поддерживать беседу, но дорога, которую она выбрала, все больше казалась мне странной. О чем я не преминул сказать ей.
- Ты уверена, что так мы дойдем до транспортной станции? По-моему, нужная нам дорога проходит значительно ниже, по долине.
Ганга окинула меня внимательным взглядом, не останавливаясь, и продолжая жизнерадостно шагать среди высокой травы. После некоторого молчания, сказала с какой-то странной интонацией:
- Этот путь гораздо короче. Я всегда хожу здесь. Другая дорога идет через долину, но делает большой крюк.
Я понял, что не стоило спрашивать ее. Нужно было как-то выходить из создавшегося положения, и я спросил:
- Послушай, Ганга! Значит, ты каждый день встаешь так рано, чтобы пасти своих коз? И не устаешь?