— Не то, что друиды! — живо подхватила Елена. — Те так пока по всей роще кишки не обмотают, не успокоятся.
— Мы, вообще-то, обедаем, — обиженно напомнил Алек.
— Ты сам начал, — по-детски заспорила его дорогая подруга. — Кстати, а к чему ты это начал?
— Да все к нашей Альбине, — отозвался маг. — Я тут еще долго изучал славянский календарь. И вот думал. Понимаете… — Он подбирал слова, чтобы поделиться идеей. — Альбина считает, что приняла дар свой от чаши. А это ритуал. Может, и нападения должны иметь какой-то элемент ритуала? Но вроде бы их нет. А вот если бы Альбина и ее архаровцы нашли чашу?
— Такие элементы могли бы и появиться, — согласилась Елена. — В принципе, дама тоже упорно интересуется родным язычеством. Кровавые жертвы ей очень даже в тему. Если отметить ее кровожадность. Вполне реальный вариант.
— Вот! — обрадовался Алек. — И тогда вспомним, что ритуалы приурочиваются к праздникам!
— Я понял, — обрадовался Павел. — Ты предполагаешь, что дни нападений должны совпадать с какими-то языческими празднествами. И скорее всего, посвященными Волху.
— Нет, — тут же возразила Елена. — В нашем календаре нет праздников этого бога. Вот Огненному посвящен один, в сентябре. А Волху Новгородскому — не посвящали. Видимо, это закрытая информация все тех же волхвов. Не всенародные то были гуляния. Кстати, а может, Альбина вообще не в курсе, что это чаша Волха? Тогда это могут быть любые языческие праздники по какому-то ее выбору.
— Я тоже так считаю, — продолжал маг. — Но в дни, указанные Павлом, таких праздников нет вообще.
— Ни фига! — сердито возразила его дорогая подруга. — Мы начали с двадцать девятого февраля. Это день Кощея! Один из самых ярых навьих дней. А первое марта день Марены!
— Стоп! — Алек начал судорожно листать записи в своем блокноте. — В календаре, который я нашел в Интернете, не было ничего про Кощея. А вот про Марену было… Точно. Может, они нападают перед праздниками? Чтобы найти чашу и успеть подготовить ритуал к следующей ночи?
— Напомни дни? — Елена уже вовсю искала нужную интернет-закладку в своем смартфоне.
— Двадцать третье ноября, — подсказал Павел.
— А двадцать пятого еще один день Марены, — поделилась хозяйка «Бюро магических услуг». — Я это и без календаря знаю. Еще?
— Третье мая, — напомнил майор.
— Тут сложнее. — Алек тоже смотрел записи. — Первого Живин день. Пятого Лельник.
— И еще пятого навий день! — обрадовала коллег Елена.
— Что-то у тебя какой-то календарь неправильный, — обиделся маг. — Все какие-то мертвяцкие праздники.
— У меня ведьмовской календарь, — пояснила Елена. — В основе всех этих календарей лежат сельскохозяйственные циклы. И праздники все больше по аграрным случаям. В моем же календаре совсем другие дни. Когда какую траву собирать, когда время любовной магии, когда амулеты делать. И так далее. Потому все змейские и навьи дни тоже тут. Кстати, вот двадцать пятого ноября в Маренин день лучше вообще без магии обойтись.
— Ты это Альбине скажи, — злорадно предложил Алек. — Но в целом версия у нас вырисовывается. Только данных мало, чтобы ее проверить.
— Узнаю, были еще нападения или нет, и когда были, — невозмутимо напомнил Павел. — Тогда и проверим.
— Это само собой, — кивнула Елена. — Вот только мне все равно вся эта версия не объясняет, чего Альбина ждала полтора года.
— Не объясняет… — расстроился маг.
— Будем считать, что пока у нас просто мало данных, — попытался взбодрить всех майор. — Но вот мне еще очень интересно, как Альбина могла добраться до чаши. Кто-то же ее в детстве из нее поил?
— И это второй неприятный момент, — согласилась ведьма. — Егор сказал, что даже когда жил в миру, частенько наведывался в монастырь и перепрятывал чашу. Он точно не знает, как Альбина могла ее в руки получить. При нем чаша монастыря не покидала. Вернее, не только монастыря, она кочевала из тайника в тайник.
— А еще отец Василий нам, помните, что сказал? — подхватил майор. — Они с братом даже и не видели чашу.
— Как и все остальные монахи, — согласился Алек. — Разве что только очень старые. Те, которые видели ее у Егора, когда тот был совсем маленьким. Но тогда как?
— Понятия не имею, — пожала плечами Елена. — Я сама брала чашу в руки. Она мне тоже ни о чем таком не поведала.
— Да ей-то, в принципе, зачем? — буркнул Алек. — Ладно. Что мы знаем? Поивший Альбину из чаши дядька был немолод уже тогда… А, собственно, когда?