Ноги шаркают по асфальту. Кончик носа замёрз, руки рассованы по карманам. Мысли постепенно растекаются, рассеиваются, освобождая место для вакуумной пустоты. После такого обычно не вспомнить, что было.
Он и не вспомнит эти несколько часов, гадая в последующем: о чём же он размышлял? Или просто спал на ходу? Так, значит, оно бывает — сознание отдельно от тела? От маленького тела в центре огромного мира.
Сознание отделилось от человека тонкой струёй, осмысливая окружающее. Человек упрямо брёл вперёд, не замечая серебристых колебаний воздуха.
Его отделённая мысль осторожно коснулась травы на земле, протекла между камешков, просочилась сквозь землю, вынырнула среди корней стоявших вдоль дороги елей и, обвивая ровные стволы, прощупывая каждую иголочку, воспарила над верхушками деревьев.
Человек всё так же шёл вперёд по узкому асфальтовому полотну, оставляя позади себя не отпечатавшиеся следы.
Его мысль потекла ещё выше, оглядывая округу. Всё спало. Она разглядела в нескольких километрах отсюда стаю бродячих собак, дремавших рядом с выходящими на поверхность трубами теплотрассы. Вожак стаи поднял голову и внимательно принюхался к донёсшемуся запаху одинокого человека и положил вислоухую голову обратно на лапы, прикрыв усталые глаза.
Мысль поднималась выше. Ей стали видны далёкие деревушки, тёмная лента реки, застывшей посреди широкого, погружённого в сон, поля. Издали сочился свет городов; воздух вокруг, куда уже не доходило тепло от земли, всё больше наполнялся кристалликами льда, отражавшими нижний искусственный свет. Поле с рекой постепенно растворились в более грандиозном пейзаже: моря, леса, горы, паутина электрических мегаполисов. И вот, она уже выше земной атмосферы, видит пылающий шар местной звезды, величественно выплывающий из-за голубой планеты. Мысль впитала в себя энергию звезды и восторженно осмотрелась в тёмном, бесконечном вакууме космоса. Непроглядная тьма вдали загорелась вспышкой новой звезды. До мысли донёсся ослепительный свет рождения. Впитав в себя новое чудо, она стала плавно опускаться вниз, тая восторг от увиденного. Вскоре снова стали видны земные горы, леса, моря. Электрический свет городов тускнел в наступающем утре. Мысль разглядела серую ленту дороги, над которой лёгкой дымкой реял туман. Сквозь колеблющуюся серую завесу брёл человек, опустив голову вниз. А позади него на расстоянии нескольких сотен метров гнал фургончик, приближаясь, выкручивая зигзаги. Мысль юркнула обратно в голову и удобно устроилась на привычном месте.
Вздрогнул от внезапно обрушившегося сзади гудка машины. Потасканная газель крутила восьмёрки по дороге, разрывая туман. Уже светало. Даже не заметил. Заснул что ли?
Вяло поднял руку, жмуря слипающиеся глаза. Еле отскочил, чтоб не задавила. Промчалась мимо. Ну и ладно. Сам дойду. Нет! Остановилась. С трудом, нехотя как-то затормозила, встав в выжидательной позе на обочине. Сонливость мигом исчезла. Неужели повезло? Быстрее, пока не передумала. Побежал. Привет, машинка.
— Ты чего тут делаешь?
В кабине двое. Мужчины. Мужики. Один высунулся в открытое окно и смотрит на меня сквозь туман нетрезвого взгляда.
— Да проспал свою остановку, вот добираюсь теперь домой.
Где-то в кармане была улыбка. Надо нацепить. Вот так. Отлично. Разглаживает подозрительный прищур незнакомца. Доброжелательность.
— Садись давай. Назад только.
Рванул дверь на себя и влево. Как в маршрутке. Лишь бы не заело, чтоб не выглядеть неудачником. Чуть вместе с дверью не улетел. Сразу открылась. Мне сегодня везёт. Явно везёт. Устроился рядом со старой покрышкой и замызганным целлофаном. Соседями будем.
— Куда путь держишь, бедолага?
Действительно. А чего раньше не спросили? А если не по пути? Ответил.
— Так и нам туда же! Только мы чуть раньше свернём.
— Супер!
— Лёха, не гони ты так! Туман ведь, разъебёмся нахрен! Дай я поведу.
— Да ты сидеть-то прямо не можешь.
Спокойный Лёха. Алексей. Милый, Алёша, действительно, не гнал бы ты так. Аккуратнее.
— Тебя как звать-то?
Назвался.
— А я Саня. Алекс-андр. Да тише ты, ямы объезжай. А это Лёха. Лёха, давай я поведу. Я серьёзно. Ты ж в жжопу пьяный.