Ледяное молчание, которым его встретили, должно было послужить предупреждением. Даже если он не обратил внимания на этот настораживающий знак, то уж трудно было не заметить царапины на двери, и осколки разбитых ваз, и фарфоровые статуэтки, разбросанные по углам, откуда их не успели вымести после поспешной уборки, последовавшей за каким-то взрывом. Ривский король, однако, не всегда отличался наблюдательностью.
- Добрый вечер, дорогая, - бодрым голосом приветствовал он свою маленькую жену. - Как прошел день?
Она обернулась к нему и, как кинжалом, пронзила его острым взглядом.
- Не могу понять, как у тебя хватает хладнокровия об этом спрашивать!
Гарион сдвинул брови.
- Скажи мне только, - продолжала она, - когда же мой господин прогонит меня, чтобы иметь возможность взять в жены наседку из Алории, которая заменит меня в королевской постели и наводнит всю цитадель сопляками-алорятами?
- Как?..
- Мой господин, по-видимому, забыл, какой подарок он повесил мне на цепочку во время нашей помолвки, - сказала она. - Мой господин, по-видимому, также забыл, на что способен амулет Бельдаран.
- Ах! - Гарион вдруг все понял. - О боги всемогущие!
- К сожалению, амулет не снимается, - с горечью продолжала Сенедра. - Ты не сможешь передать его своей следующей жене, если, конечно, не собираешься отрубить мне голову. - Прекрати, пожалуйста.
- Как прикажешь,мой господин. Ты хотел отправить меня обратно в Толнедру - или меня просто вышвырнут за ворота под дождь и предоставят самой себе?
- Как я понимаю, ты услышала наш с Брендом разговор?
- Именно так.
- Значит, ты слышала его от начала и до конца. Бренд всего лишь сообщал об опасности, которая грозит тебе от кучки бешеных фанатиков, подпавших под влияние абсурдных фантазий.
- Ты не должен был даже слушать его!
- В то время как он пытался предупредить меня, что на тебя, возможно, готовится покушение? Сенедра, это несерьезно.
- Но он навел тебя на мысль о разводе, Гарион, - обвиняющим тоном произнесла она. - Теперь ты знаешь, что в любой момент можешь от меня избавиться. Я видела, как ты пялишься на этих пустоголовых алорийских девчонок с длинными косами и пышной грудью. Вот удобный случай, Гарион. Выбирай любую.
- Ты закончила?
Она прищурилась.
- Понятно, - сказала она. - Теперь я не просто бесплодная, а еще и истеричка.
- Нет, ты просто иногда бываешь неразумной, вот и все.
- Ты хочешь сказать, я - дура?
- Все мы время от времени совершаем глупости, - спокойно добавил он. - Это заложено в человеческой природе. Я, собственно, несколько удивлен, что ты до сих пор не бросаешься вещами.
Сенедра бросила быстрый, виноватый взгляд на заметенные в угол осколки.
- А, - сказал он, перехватив ее взгляд. - Понятно. Ты этим уже занималась. Я рад, что не присутствовал при этом. Очень трудно пытаться кого-то увещевать, когда в тебя летят обломки посуды и бранные слова.
Щеки Сенедры покрылись легким румянцем.
- Значит, это тоже было? - вкрадчивым голосом спросил он. - Интересно, где ты нахваталась всех этих выражений? Откуда ты знаешь, что они значат?
- Ты сам все время бранишься, - пожаловалась она.
- Я знаю, - признался он. - Это жутко несправедливо. Мне позволено браниться, а тебе - нет.
- Хотела бы я знать, кто установил эти правила, - начала она и внезапно замолчала. - Ты пытаешься переменить тему, - пожаловалась она.
- Нет, Сенедра, я ее уже сменил. Ту тему обсуждать не стоит. Ты не бесплодна, и я не собираюсь с тобой разводиться, какими бы длинными ни были чьи-то косы и какой бы... ладно, не важно.
Она подняла на него глаза, полные слез.
- Ах, Гарион, а что, если я и в самом деле? - тихо спросила она. - В смысле бесплодна?
- Чепуха, Сенедра. Не будем это даже обсуждать.
Однако сомнение во взгляде королевы Ривской ясно свидетельствовало о том, что, даже если не будет дальнейшего обсуждения, она все равно не перестанет волноваться по этому поводу.