Третья богиня
Разве полчища диких злодеев
Не прошли у подножья Бучжоу,
Снова драку за власть затеяв?..
Но все это — злое!
Надоело, ох надоело,
Сестры мои! Что делать?
Не рухнет ли наше небо?
Солнце заснуло, стынет,
Свет излучать не в силах...
Первая богиня
Я пойду и создам новый свет!
Статуей в нише я не могу оставаться.
Вторая богиня
Вновь сотворю тепло, если старого нет:
Свет и тепло вечно должны сочетаться!
Третья богиня
Сестры! Нельзя наливать молодое вино
В старый бурдюк — виноградари знают давно.
Если хотите свет и тепло создать, —
Надо нам выковать новое солнце опять!
Все
Быть истуканами в нишах мы не хотим!
Солнце заново создадим.
Богини удаляются в сторону моря. Из-за гор доносятся шум и крики сражающихся за трон.
Чжуань-сюй
Воля неба избрала меня!
Мне владеть Поднебесной велела.
Духа смерти не слушай, Гун-гун!
Пожалей свою душу и тело!
Гун-гун
Я не хвастаю небом, землей... Не смешно ли?
Сам хочу быть владыкой, — по собственной воле!
"Дух смерти"? — коль вправду он есть, — это я!
На что там надеется дряхлость твоя?
Чжуань-сюй
Нет в небе двух солнц. Не примет народ двух царей.
Так древние учат, Гун-гун! Себя пожалей!
Гун-гун
Нет в небе двух солнц. Двух царей не примет народ.
Споришь со мной зачем? Дай поворот!
Чжуань-сюй
Ты — только эхо, Гун-гун! Голос-то я!
Гун-гун
Что ж! А хочу быть царем. Воля моя.
Чжуань-сюй
Зачем тебе трон, Гун-гун? К чему? Для чего?
Гун-гун
А солнцу светить зачем? Спроси у него!
Чжуань-сюй
Значит, осталось тебе сразиться со мной!
Гун-гун
Значит, пора и тебе броситься в бой!
Крики толпы
Биться хотим! Война! Биться! Война!
Шум сраженья, лязг оружия, крики, исполненные гнева, топот — все сливается в сплошной рев.
Старик крестьянин
(с мотыгой на плече проходит через сцену)
Кровь сердца сгорела...
Пеплом стала она.
Вновь на пшеничных полях война.
Будет ли светлой вода Хуанхэ?
Жизнь для чего нам дана?
Кончится ли когда-нибудь?
Пастушок
(гонит через сцену стадо баранов)
Ну, времена, времена!..
Двум дерущимся псам не бросай куска:
Только знают, что грызться! Тоска!
Хлеб слопают, — овцам порвут бока...
Уйти бы! Тут кровь близка.
Толпа варваров
(проходят по сцене, бряцая оружием)
Драку почуяв, бежим туда, —
Повеселимся и мы тогда!
Сильный повсюду слабого бьет,
Наша добыча — и этот и тот!
Из-за горы доносятся возгласы: "Десять тысяч лет Чжуань-сюю!", "Десять тысяч лет императору!"
Топот и крики погони: "Изменники, куда бежите? Вас ждет небесная кара!"
Во главе своих приверженцев выбегает из ущелья Гун-гун, израненный, весь в крови. Волосы коротки, тело узорчато. Он весь обнажен, только бедра прикрыты листьями банана. В одной руке окровавленный бронзовый меч, в другой — каменное копье, залитое кровью.
Гун-гун
Проклятые! О! Изнемог.
Ай! Как досадно! А!
Проклятые! Не достиг ничего...
Досадно! О! О!
Кубка я сделать не мог
Из черепа врага моего!..
(Слизывает кровь с оружия; становится в грозную позу.)
Вот северный столп небес, — Бучжоу гора!
Ей рухнуть пора! Мне погибнуть пора!
Корень жизни моей вырвать пора!
О бойцы мои! Друзья мои!
Я первенства не добыл пока.
Обошел меня старый хитрец пока,
Но не кончена с ним еще игра...
Вы всегда свою жизнь доверяли мне, —
Я хочу ее взять, друзья мои!
Приверженцы Гун-гуна собирают у подножья горы опавшие плоды и пожирают их.
Голода и усталости дух в ваших утробах взвыл!
Слышал и я — с Бучжоу плоды полны целебных сил!
Эх, потерпели бы миг один, был бы вам вечный пир!..
Что ж, набивайте брюхо теперь, — рушится этот мир!
Крики преследователей приближаются.