Осажденные устроили вылазку. Обычно в подобных случаях дело заканчивалось перестрелкой из луков, после чего пехота возвращалась в крепость. Внезапно Андрей один поскакал на врага. Он даже не поднял предварительно своего боевого стяга («не величав был на ратный чин», пишет летописец — то есть не любил красоваться). Личная дружина была вынуждена последовать за князем, который уже врезался во вражеские ряды. Его окружили со всех сторон. Копье Андрея переломилось. В седло ему воткнулся дротик, еще два ранили лошадь, какой-то немецкий наемник чуть было не пропорол и самого князя рогатиной. Андрей кое-как отбился мечом. Раненый конь вынес его из сечи и тут же пал. В благодарность за спасение князь велел похоронить скакуна с почестями.
Эта выходка может показаться бессмысленной, однако Андрей никогда ничего не делал зря, безрассудство было ему совсем не свойственно. Вероятно, риск был рассчитанным. Князь знал, что на него смотрят великий князь и всё войско. С этого дня бояре и дружина объявили его первейшим храбрецом, и впоследствии слава ему очень пригодилась. Он и в дальнейшем не упускал случая подтвердить эту свою репутацию.
Подвиг князя Андрея (А. Чориков)
В зависимости от того, восходила или закатывалась звезда отца, Андрей то получал в управление какой-то удел, то терял его, все время перемещаясь с места на место. Когда Долгорукий в 1155 году в последний раз стал великим князем, он велел старшему сыну быть в Вышгороде — крепости, охранявшей подходы к столице. Должно быть, Юрий желал, чтобы его наследник жил в непосредственной близости и, в случае смерти родителя, мог быстро занять столицу.
Но Андрей вынашивал другие планы. Он не хотел следовать по стопам отца и исполнять его волю.
Самовластец Суздальской земли
Когда Андрей созрел для самостоятельной деятельности, он стал действовать решительно и жёстко. Не спрашивая разрешения, оставил Вышгород, вернулся в родные края и повел себя там как самостоятельный правитель.
Юрию пришлось с этим смириться. Он непрочно сидел на киевском престоле, ему было не до раздоров со старшим сыном. Неизвестно, чем кончилась бы эта семейная ссора, но в 1157 Долгорукий умер (или был отравлен).
Теперь, поддержанный городской верхушкой Суздаля, Ростова и Владимира, Андрей уже и формально стал князем всей «отчины».
Известно, что Долгорукий намеревался завещать главные русские земли своим старшим сыновьям, а на северо-востоке посадить младших, однако Андрей решил по-своему.
Ему не нужен был киевский престол, не нужна была остальная Русь. Он хотел быть «самовластцем всей Суздальской земли» — и стал им. В несколько лет Андрей создал совершенно независимое, неподвластное Киеву государство с собственной столицей.
Он твердо знал, чего хочет, и умел этого добиваться. В более поздние годы, достигнув вершины, Боголюбский от чрезмерного самомнения начнет совершать ошибки, но на пути к цели он был упорен, последователен, безжалостно прагматичен и до цинизма расчетлив.
Начал он с того, что прогнал из «отчины» братьев и племянников. Вдову отца, византийскую царевну Ольгу, вместе с детьми отослал в Константинополь.
Отстранил он от государственного управления и всех отцовских бояр. Андрей вообще предпочитал опираться не на аристократию, а на торгово-ремесленное сословие. Такова была обычная тактика многих европейских монархов средневековья — в борьбе с феодалами они брали в союзники горожан.
Однако Андрей не доверял и главным городам своего княжества — Суздалю и Ростову, где существовало самоуправление и были сильны местные элиты. Важные вопросы там решались на вече, сборище всего населения. Вече могло прогнать князя, что нередко и происходило в разных частях Руси.
Поэтому Андрей поселился в маленьком, ничем не прославленном Владимире, где он мог чувствовать себя в безопасности.
В развитие своей новой столицы князь вложил огромные средства и быстро превратил Владимир в один из самых красивых городов всей Руси. Для строительства каменных храмов Андрей приглашал зодчих не из Византии, а из Западной Европы. Повсюду вырастали церкви и монастыри. Своего намерения — затмить Киев — князь нисколько не скрывал. Он даже выстроил собственные Золотые Ворота, тоже обив их золоченой медью.
Жестокость сочеталась в Андрее со старательно демонстрируемым благочестием. Он любил слезно помолиться на публике, лично раздавал милостыню, сам зажигал свечи перед образами. Однако прозвище «Боголюбского» получил не за любовь к Богу, а в честь села Боголюбова, где находилась его резиденция.