Эрга, ну давай же! – струя холодной воды хлестнула её по щеке. – Позови Лира… кого-нибудь! Быстрее!
Ладно, – произнесла Эрга, едва понимая, что говорит.
Позвать… Лира… кто это… ну да. Позвать. Лир! Да нет же, умственно. Хорошо.
И тут Эргу ожидал провал. Она не могла соединить свой разум с разом Лира. Вообще, будто никогда и не умела это делать. Вначале Эрга этому и вовсе не поверила. Она повторяла попытки, пока в глазах не потемнело.-
-
Ну что так долго? – голос звучал издалека, будто они стояли в другом конце помещения, набитого бумагой.
Бумагой… библиотека… Рилана! Может, ещё не поздно? Нужно срочно отправить туда Лира, кого-нибудь! И, не отвечая Фиос, Эрга снова попыталась связаться с ним, затем с Хаороном, Рэоном, Прэггом… Все отзывались тишиной. И… что это? Как целительница, Эрга сталкивалась с подобными случаями. Из-за перенапряжения и стресса мирастийцы иногда теряли отдельные умения, которые со временем восстанавливались. Но сейчас… как им быть? Вдвоём в храме, Виолетта без сознания, Фиос не владеет умственной связью, а сама Эрга…
-
Ну что с тобой? – затеребила её Морская Нэйра. – Оно… оно втянулось в стену!
-
Я… не могу, – прошептала Эрга.
-
Что не можешь?
-
Не могу связаться, – ещё тише сказала она. – Ни с кем. Не получается.
-
Ты лжёшь! – крикнула Фиос. – Нет. Я чувствую, ты говоришь правду… Но как же нам теперь быть?
Эрга услышала шорох шёлковой юбки и поняла, что Нэйра села на пол рядом с ней.
-
Я не знаю, – ответила она.
****
Мозг горел. Пламя обгладывало стенки черепа изнутри, и от жара к глазам подступали слезы. Рокси хотелось орать от боли – но страшно. Стоит только открыть рот, и пламя вырвется наружу, как сноп смерти из пасти дракона. С ним высвободятся и слова, и вот это уже по-настоящему плохо.
Пока что слова летали внутри, давили на виски, колотились о лоб. Слезы застилали глаза, но даже сквозь эту пелену Рокси видела горящие письмена на проклятом свитке. Язык был ей незнаком, но она знала, как звучит каждый иероглиф. Это они теребили её изнутри, плавили мысли, сжигали остатки самосознания. Рокси хотела позвать на помощь, но могла лишь беззвучно шевелить пересохшими губами. Она не могла сдвинуться с места – свиток крепко держал её за скрюченные пальцы. Тело дрожали от напряжения, а огонь в голове разрастался с каждой минутой.
Этот жар был чужим. Не её, нэйринское, родное и нежное пламя, а что-то совсем иное, глубоко враждебное. Рокси было противно до омерзения. Тошнота уже давно подступала к горлу, но казалась наименьшей из проблем. Рокси должна что-то сделать, должна освободиться, должна избавиться от этой боли, от чужеродной силы внутри. Жар в голове становился невыносимым. Огненные символы плясали перед глазами.
“Держись… Рыжик…”
Это что – голос Мары? Здесь, у неё в голове? Что за…
– Гхарио норэс эзру кхаал… – прошептала она.
Рокси так растерялась, что всего на миг ослабила самоконтроль – но мерзким словам, запертым внутри, этого оказалось достаточно. Они звуками вырвались наружу, и Рокси охватила странное облегчение. Теперь уже ничего не изменить, ничего не исправить.
– Одлах диэро хоор Медизер…
«Что происходит?!»
Рокси силком выдернула себя из забытья. Она должна сопротивляться, должна! Она попыталась замолчать, прекратить произносить непонятные слова, но они продолжали изливаться из сведённого судорогой горла.
– Альбо норэс…
«Это не астерийский, это вообще непонятно что!» – мысли остервенело метались в мозгу. – «Я не хочу, не хочу! Я тебе не музыкальный плеер!»
– … гало Медизер…
«Я говорю – нет!»
Вокруг взметнулось испепеляющее пламя. Облачко чёрного пепла опустилось на пол перед Рокси – загадочный свиток исчез, но слова продолжали срываться с губ одно за другим:
– Медизер… дэхо… лиэнно… абарес…
В мозгу жарким сполохом разрасталось слово, завершающее заклинание, – «дахолэт». Оно рвалось наружу, обжигающей искрой вертелось на кончике языка, наполняя рот горечью, словно яд. Рокси ненавидела себя, своё бессилие и безволие. Она же Солнечная Нэйра, как этот свиток завладел ею? Она не могла сдержать себя, не могла замолчать. На глазах выступили горячие слёзы, ноздри заполнил горький запах дыма, и, замыкая ненависть и бессилие в единый круг, Рокси выкрикнула:
– Дахо… Нет!
В тот же миг пол, потолок, свитки, пламя, шкафы – всё завертелось в безумном круговороте. Рокси закричала. Её голос утонул в окружающей фантасмагории. Нэйра не могла понять, где верх, где низ, где она сама, мир сошёл с ума и словно пытался выкинуть её из себя. Голова кружилась, как бешеная, и с нею кружилось всё сущее, и сама Рокси кружилась в этой бездне, бесконечно падая вниз, то и дело цеплялась взглядом за исписанный лист, багровый язык пламени, изгиб шкафа, ещё один лист, кусок голого пола, свитки, свитки, свитки – от напряжения всё внутри трещало, и Рокси потеряла счёт времени, но вот наконец всё слилось в единую серо-алую массу, и разум заволокла милосердная тьма.