***
Вера открыла глаза. В комнате было светло. Часы показывали десять часов утра. Вера привыкла вставать рано. Она никогда не спала долго, даже когда возвращалась с бала под утро. Вспомнился странный сон. В том, что это был сон, Вера ни секунды не сомневалась. Коль всё происходило бы наяву, она не нежилась бы сейчас в своей постели, а лежала бы на полу, в обмороке. Но что значил тот сон? Черноволосая незнакомка, лицо которой Вера видела впервые, намекала на траур … по Петру. Что она хотела сказать?
Вера села на постели, подтянув колени к груди. Всё от нервов. Плакала вечером, расстроилась, вот и снится всякое. Вера помнила про обещание, данное себе вечером. Она должна стать прежней.
***
Когда Вера спустилась вниз, все уже позавтракали.
- Ты прелестно выглядишь, - сказал граф Протасов, глядя на дочь поверх очков.
- Спасибо, папенька, я хорошо выспалась сегодня, - улыбнулась Вера.
- Я поеду сегодня в город за холстом и красками. Тебе надобно что-нибудь, душа моя?
- Я хочу поехать с Вами, папенька.
- И я хочу! – подскочила с места Сонечка.
- Коль так, собирайтесь поскорее.
- Я мигом, папенька. Только чаю выпью. Сонечка, одевайся. Зонтик не забудь от солнца.
Анфиса вопросительно посмотрела на хозяйку.
- Анфиса, Вы останьтесь дома. Мы ненадолго, к обеду вернёмся.
***
Анфиса стояла на крыльце, провожая глазами коляску. Погода была чудесной, сидеть в доме не хотелось. Но бродить по аллеям одной было скучно. Анфиса подумала о том, как быстро человек привыкает к хорошему. Год назад она была бы счастлива просто посидеть и отдохнуть от работы. А уж прогуляться по ухоженному саду вообще сочла бы за счастье! Теперь же ей грустно от того, что хозяева уехали, оставив её одну. Вчера Алексей Сергеевич во время прогулки развлекал её, декламируя стихи. Анфиса заметила грусть в его голосе, когда они проходили мимо цветущего чубушника. Видимо, душистые белые цветы с золотистой серединкой вызывали у графа какие-то ранящие душу воспоминания. Да и стихи он читал больше грустные, о безответной любви. Его лирическое настроение было так созвучно с её собственным настроением. Анфиса думала об Иване Эрнестовиче. Вот было бы чудесно стать его женой, матерью его детям. Своих детей заводить в её годы было уже поздно, а семью, настоящую, большую, с детьми и внуками, Анфисе иметь хотелось. Но то, как смотрел управляющий на хозяйку, помогая ей сесть в коляску, убедило женщину в тщетности её надежд. Где уж ей тягаться с графиней, которая и моложе, и красивее, и богаче. Что Анфиса, немолодая и не слишком красивая женщина, могла предложить такому мужчине, как Иван Эрнестович? Ни приданого, ни способности произвести на свет ребёнка. Зачем она ему? Эти мысли причиняли боль, потому что в сердце её жила надежда на чудо.
***
Граф Протасов и Сонечка отправились в художественную лавку, а Вера Алексеевна решила зайти в магазинчик с дамскими мелочами. Сделав необходимые приобретения, графиня Аносова медленно пошла к коляске. Папенька и Соня, по всей видимости, ещё не выходили. Внимание Веры Алексеевны привлекла яркая вывеска книжной лавки. Графиня потянула на себя бронзовую ручку. Внезапно дверь легко распахнулась, и Вера качнулась назад. Она не удержалась бы на ногах, не подхвати её под локоть пожилой господин, выходивший из лавки.
- Благодарю Вас, сударь, - Вера Алексеевна мельком скользнула взглядом по лицу бородатого мужчины.
- Милостиво прошу простить меня, сударыня, я едва не ударил Вас дверью, - виновато произнёс незнакомец.