– Это РПГ или стратегия?
Мы переглянулись в очередной раз.
– Думаю, ни то и ни другое, – с сомнением произнес Лодин.
– Тогда не играл, – сообщил Фил. – Я сейчас вообще меньше играю. Раньше мог сутками из дома не выходить. Качал персов, одевал. Сами понимаете. А теперь… тоже могу не выходить, но по другой причине. Так что за игрушка?
– Игрушка? – не понял черноволосый.
Я подсказала шепотом:
– Наверное, он решил, что это какая-то забава. Что Трехмирье, это забава, игра.
– Ах вот оно что, – пробормотал Лодин, и уже громче произнес: – Нет, это не забава и не игра. Трехмирье это… Мир.
– Ну, все игры, это мир, – согласился Фил. – Разработчики стараются так все расписать, проработать, что ух!
Лодин прочистил горло, явно недовольный выводами подмирца, и сказал:
– Никаких разработчиков и игр, Фил. Кода я сказал «мир», я имел ввиду такой же мир, как ваш, только другой.
Фил покосился через плечо, забыв об управлении телегой и прямоугольной пластинке. Даже не знаю, как без лошади повозка умудрилась ехать прямо.
Потом снова обернулся к дороге и проговорил озабоченно:
– Вы, случайно, веществ не употребляете в своей далекой стране?
– Не понимаю тебя, – хмуро отозвался ветер.
– Ну, – попытался пояснить подмирец. – Чего-то, от чего могут привидеться всякие сказки. Трехмирье какое-нибудь или другая ерунда.
Внутри все закипело. В груди словно растеклась лава, и если бы мы были дома, запустила бы в этого Фила огненный шар потому, что начала терять терпение.
Я проговорила громко, чувствуя, как на языке пляшут частицы пламени:
– Трехмирье не сказка и не ерунда! Это наш дом!
– Он случайно не огорожен железным забором с током по периметру? – опасливо поинтересовался Фил. – А внутри не ходят люди в белых халатах?
По венам потекло раскаленное пламя, но ударившись о кожу, обиженно уползло обратно вглубь.
– Слушай, мы плохо понимаем твою речь, – проговорила я. – Но нам нужна помощь в этом безумном мире. Помощь, понимаешь? Мы посланы сюда с задачей. И если не выполним ее, может случиться большая беда.
Фил уже смотрел на нас, как на ненормальных, глаза округлились, и без того тонкие губы сжались, образовав едва заметную полоску.
– Вот так и помогая людям, – пробормотал он.
Я не отступала.
– Ты должен нам помочь! Должен! Нужно найти цветок и забрать его отсюда. Лодин – ветер. Настоящий. А я – огонь. А это безумный Подмир, откуда может грозить страшная опасность.
Фил побледнел. Но почему-то кажется, не от осознания возможной опасности. Он нервно косится на меня, на Лодина поглядывает в маленькое зеркало под потолком, а машина все набирает скорость.
Фил быстро глянул в пластинку, в этот момент дорога забрала в право, а когда поднял голову, машина уже летела с обочины по траве.
Я закричала и растопырила руки, Лодин схватил меня и прижал к себе, умудряясь чудесным образом балансировать между потолком и сидением. Но когда телегу перевернуло и завертело, его руки разжались и меня снова стало швырять по повозке. Потом послышался звук разбиваемого стекла. Фил вылетел в боковое окно. Затем оторвалась дверца со стороны Лодина и его будто высосало из повозки. А меня продолжало крутить, как в молотилке.
Перед глазами проносилась вся жизнь. Мама, походы в лес, разжигание костров на праздник весны, пастуший сын и его выбор не в мою пользу. Даже верховный маг с огнекрылым. В груди страшно ухает и жжет, будто там расплавленная глыба, которая не может найти выход. Сквозь зум в ушах слышу собственные крики, а перед глазами мутная круговерть.
Время от времени, смазанная и размытая, в воздухе появляется физиономия Ферала. Кажется, он меня видит и перепуган так, что глаза превратились в плошки.
Откуда-то донеслось:
– Не смей погибать! Ты моя!
– Т-тебя только не хвата-ало-о! – прокричала я, пытаясь растопырить конечности, чтобы не швыряло на стены.
Когда телега остановилась, я с вытаращенными глазами застыла, пытаясь понять, жива ли, или уже попала в Верхний мир. Видение Ферала исчезло.
Попробовала пошевелиться, но ногу пронзила острая боль, будто ее жевал дракон.
Попыталась отодвинуть прижавшее ее сидение и заметила, как впереди в выемке рядом с рычагом плавится что-то маленькое и прямоугольное. Оно быстро сморщилось, когда поверхность пошла дырами, телега наполнилась резковатым запахом, затем накидка сидения вспыхнула.
Я охнула от неожиданности. Несмотря на то, что огонь моя суть, дышать чем-то едким стало трудно, словно горит не привычное дерево или солома, а нечто демоническое.
Когда оглянулась, в оторванную дверь увидела Фила, быстро хромающего к телеге, и Лодина. Он держится за бок, но тоже торопится к повозке.