— Лестеру! Да ты что, Шерман, совсем сдурел? Господи, да ему никто никогда в жизни ничего не даст! — Фили старался говорить погромче, чтобы шофер непременно услышал.
Старенький велосипед Шермана стоял неподалеку от машины. Фили с удовлетворением отметил с какой злостью Лестер захлопнул багажник.
— Я провожу тебя до ворот, — сказал Фили приятелю, не желая с ним расставаться.
— Да, так будет лучше, — довольно согласился толстяк, и повел за руль свой велосипед по аккуратной аллее сада. Когда они удалились от шофера на достаточное расстояние, он спросил: — А тебе ваша экономка даст, по-твоему?
— Мне? — удивился Фили, но тут же сказал: — Конечно! — Перехватил иронический взгляд толстяка и добавил: — Наверное…
Они как раз подошли к красивым литым воротом, свежевыкрашенным черной краской и сейчас распахнутым настежь.
— Отлично, — заявил Шерман, садясь на велосипед. — В таком случае, когда у тебя с ней получится, не забудь после этого направить ее ко мне! Договорились?
— Ты что, спятил что ли? — рассмеялся Фили.
Шерман нажал на педали и поехал. Фили бросил ему вдогонку:
— Ты же даже не знаешь, что с ней надо делать!
— Это я-то не знаю? — крикнул Шерман и скрылся за поворотом, едва вписавшись — ветки густого кустарника больно хлестнули его по боку и ноге.
Но последнее слово осталось за ним.
Фили не торопясь пошел к дому, намереваясь еще раз пройти мимо экономки, которая притягивала его к себе, как сладкоголосые сирены притягивали отважных мореплавателей.
Но, к искреннему своему сожалению, еще издали он заметил, что мисс Меллоу уже ушла в дом.
У Кадиллака с тряпкой возился Лестер. Мимо него проходил крепкий приземистый мистер Грин в старенькой соломенной шляпе, прикрывающий от беспощадного солнца его лысину. На плече садовник держал полиэтиленовый мешок, в котором обычно носил навоз.
— Грин, пожалуйста, отойди подальше от машины, я только что ее помыл, — брюзгливо попросил Лестер.
Садовник почти поравнялся с шофером. Он широко расплылся в довольной улыбке и демонстративно перебросил мешок с одного плеча на другое — так что из него на сверкающий чистотой Кадиллак посыпался навоз.
— Да, конечно, Лестер, — довольно сказал садовник, убедившись, что машину придется мыть снова.
— Ну посмотри, посмотри что ты сделал, а?! — взорвался в бесплодной ярости Лестер. Садовника он побаивался — не тронь навоз, запах чище будет, считал Лестер.
— Да? — В притворном удивлении поднял бровь мистер Грин. — А что такого?
— Это все что ты можешь сказать? — волна праведного негодования захлестнула усердного шофера.
— Нет, не все, — заявил садовник. — У вас огромная куча дерьма на машине, мистер чистюля!
— Тогда я скажу тебе… — начал было Лестер, сжимая кулаки, но садовник равнодушно повернулся к нему спиной, вновь перебросив с плеча на плечо свой треклятый мешок. Навоз послушно полетел прямо в лицо Лестеру, оборвав его гневную тираду на полуслове.
С удовольствием наблюдавший за происходящим, Фили расхохотался. Лестер подарил ему взгляд, который бы враз испепелил насмешника, владей шофер черной магией.
Фили, вспомнив сейчас эту утреннюю сцену, пришел в отличное расположение духа и посмотрел в окно. Кадиллак подъезжал к особняку Филморов.
Фили поймал в зеркальце заднего обзора отражение самодовольной физиономии Лестера и неприлично рассмеялся.
Лестер недоуменно повернулся в его сторону.
«Хм, — подумал Фили, — мне жить с ним и экономкой наедине целую неделю, " — и сделал вид, что его что-то рассмешило в телевизоре.
Лестер улыбнулся свой противной улыбкой и отвернулся. Машина медленно объехала огромную круглую клумбу, разбитую перед парадным входом дома, выстроенного в стиле южных плантаторов конца позапрошлого века. Посреди клумбы возвышался мраморный изящный фонтан, который очень нравился мистеру Филмору.
Затем Кадиллак проехал по дорожке и остановился.
Фили удивлено посмотрел в окно.
— Почему мы здесь остановились? — спросил он недовольно. — Это же служебный вход!
Лестер выключил мотор, и обернулся к пассажиру, положив руку на спинку сиденья.
— Все верно, мистер Фили, — в голосе его звучала неприкрытая издевка.
Фили полусогнувшись подобрался по огромному салону Кадиллака к креслу Лестера, выключив заодно телевизор.