Энглиш улыбнулся.
— А вы неблагодарный, инспектор, если учесть, что вы — один из моих должников.
— Пффф!.. В дорогу, Нанкин! И не забывайте нажимать на педаль.
Энглиш чувствовал прижатый к его боку пистолет Морили и сидел совершенно неподвижно, хотя внутренне кипел. У него было очень мало шансов удрать, и теперь он мог рассчитывать только на Эда.
В тот момент, когда машина свернула в сторону Блекстон–бридж, у Энглиша невольно вырвалось восклицание:
— Но ведь это дорога не в комиссариат! Что это вы задумали?
Морили усмехнулся.
— Есть у меня одно дело до комиссариата. Не нервничайте. Разве вы так уж торопитесь туда попасть?
— Но тем не менее он туда попадет, — рассмеялся Нанкин.
Энглиш откинулся на спинку сидения.
Ему уже давно следовало понять, что инспектор не посмеет привезти его в комиссариат живым, Морили прекрасно понимает, что Энглиш слишком много знает о нем. К тому же совсем недавно капитан получил от него пять тысяч долларов. Более того, Морили не только хотел обезопасить себя, но и оказать одновременно услугу особам весьма высокопоставленным. Старый, как мир, метод, которым пользуются, когда хотят избавиться от щекотливого и сложного дела.
Энглиш бросил взгляд на револьвер. Он по–прежнему был направлен на него, и Морили держал палец на спуске. Затеять что–нибудь в машине — явно безнадежно. Ему придется попытаться воспользоваться случаем, когда они станут выходить из машины.
Теперь они ехали вдоль реки. Дождь барабанил по крыше машины. Берега были пустынны.
“Место для сведения счетов выбрано отлично, — подумал Энглиш. — Пуля, потом река…”
— Остановитесь, Нанкин, — приказал Морили. Панкин затормозил и остановил машину перед ангаром.
— Выходите, — обратился Морили к Энглишу.
Тот посмотрел инспектору в глаза.
— В чем дело? Официальная экзекуция?
Морили прижал оружие к его боку.
— Выходите! Я не собираюсь марать подушки сидений.
Энглиш открыл дверцу. Нанкин быстро вышел из машины, контролируя движения Энглиша, пока Морили вылезал через заднюю дверцу.
— Вы напрасно делаете это при свидетеле, — спокойно заметил Энглиш. — Он же будет шантажировать вас, если вы меня убьете.
Нанкин засмеялся.
— Мы работаем вместе, старина, капитан и я. Не обольщайтесь на этот счет.
Морили поднял револьвер и направил ствол на Ника.
— Для вас все кончено, Энглиш. Я не заинтересован в том, чтобы вы говорили. Отойдите к стене.
Энглиш напряг мускулы. Однако он был слишком далеко от реки, чтобы прыгнуть в воду, и слишком далеко от Морили, чтобы напасть на него. Энглиш был удивлен, что не чувствует ни страха, ни паники. Он сожалел только о том, что не успел отомстить Шерману.
Он сделал шаг назад…
— Бросьте ваши игрушки! — раздался голос позади машины. — Быстро, или я вышибу вам мозги!
Нанкин послушался немедленно. Морили круто повернулся к машине с дрожащими от ярости губами.
Раздался выстрел. Морили вскрикнул и, выронив оружие, схватился за руку.
Из–за машины появился Чик Эган.
— Я решил, что будет лучше, если я поеду с вами, патрон, — весело проговорил он. — Никогда не было у меня доверия к этим плоскостопым!
— Ну что ж! Ты действительно дождался последнего момента, Чик, — проговорил Энглиш с саркастической улыбкой.
Он нагнулся и подобрал пистолет Морили, а оружие Нанкина бросил в реку.
— Лучше поздно, чем никогда, — заметил Чик, страшно довольный собой. — Что будем делать с этими прохвостами?
— Я хочу, чтобы меня оставили в покое на несколько часов, Чик, — ответил Энглиш. — Что ты предлагаешь сделать?
— Это очень просто, — ответил Чик, подошел к Нанкину и ударил его рукояткой по черепу.
Нанкин упал на живот, а Морили сделал шаг назад.
— Не двигайтесь! — предупредил Энглиш. — Уж очень мне хочется всадить в вас пулю!
Морили взорвался.
— Вы мне за это заплатите! — закричал он.
Чик ударил его по затылку и он упал на колени. Второй удар уложил его на дорогу, мокрую от дождя.
— Останься с ними, Чик. Спрячь их где–нибудь. Мне необходимо два или три спокойных часа.
— Вы не можете ехать один, — с беспокойством проговорил Чик.
— Останься с ними! — резко повторил Энглиш. — Это приказ!
Он подошел к полицейской машине и сел за руль. Потом включил мотор и высунулся из окна машины.
— Спасибо, Чик. Я вспомню тебя в своем завещании.
Затем, сделав обратный разворот, он помчался по направлению к городу.
V
Лоис открыла глаза и сразу же зажмурила их от боли, которую причинил ей свет лампочки, висевшей на потолке.
Долгое время она лежала неподвижно. Ее мозг медленно и постепенно преодолевал окружавший ее туман. Где она находится? Она помнила, как Корина упала без сознания, помнила, как она наклонилась над ней. А потом свист над головой и больше ничего.
По всей вероятности, она находилась в каюте какого–то судна. Помещение было обшито панелями и роскошно обставлено. Лоис лежала на кровати. Девушка поспешила удостовериться, одета ли она. С нее были сняты только плащ, шляпа и туфли.
Она медленно подняла голову и невольно сделала гримасу, почувствовав, как усилилась боль в голове.
— Значит, вернулась на землю? — спросил мужской голос. заставивший ее вздрогнуть.
Она бросила взгляд налево. Крупный мужчина, лицо которого обезображивал тонкий белый шрам и косящий левый глаз, сидел в кресле около каюты. Сигарета свисала с его тонких губ, а на правый кулак была наложена толстая повязка.
— Здорово тебя успокоили, — продолжал он, осматривая ее с головы до ног. — Вот уже больше часа, как ты валяешься здесь без сознания.
Увидев его глаза, она инстинктивно протянула руку, чтобы натянуть юбку на колени.
— Не беспокойся, — сказал человек со шрамом, доставая из кармана пачку сигарет. — Это не первая пара ног, что я вижу, и, безусловно, не последняя.
— Где я нахожусь? — спросила Лоис каким–то чужим голосом.
— На яхте Шермана. Он должен скоро прийти. Хочет с тобой поговорить.
— А кто вы? — спросила Лоис, приподнимаясь на локтях.
— Меня зовут Пенн, — ответил тот, расплываясь в улыбочке. — Я занимаюсь делами Шермана. Сейчас — тобой.
— Почему меня привезли сюда?
— Я же тебе сказал, что он хочет поговорить с тобой. Между нами говоря, девочка, мне кажется, что тебе недолго осталось жить. Он ликвидирует людей с такой быстротой, что я не успеваю их считать. Сегодня вечером он уже успел расправиться с Кориной. Любит развлекаться с красивыми девочками, что ты с ним поделаешь! Ты знаешь, что он свернул Корине шею?
Лоис ощутила приступ дурноты.
— Если ты будешь мила со мной, — продолжал Пенн, уставясь на нее правым глазом, — я, может быть, смогу уговорить его пересмотреть решение. Что ты об этом думаешь?
— Если вы подойдете ко мне, я буду кричать! — с отчаянием проговорила Лоис.
Пенн покачал головой и стряхнул на пол пепел сига–роты.
— Когда Шерман покинет судно, ты сможешь орать, сколько тебе будет угодно. И сейчас никого, кроме Шермана, нет на расстоянии десяти миль. Впрочем, если ты хочешь быть сердитой, то я ничего не имею против. Немножко возни, мне это будет только приятно
Лоис ничего не сказала. Она осторожно окинула взглядом каюту В ней была лишь одна дверь, и Пенн сидел возле нее
Вдруг он наклонил голову набок и встал
— Вот он, — сказал Пенн. — Будь осторожна, девочка. Он плохой, когда его сердят.
Он отодвинул кресло, загораживающее вход, и дверь открылась.
Шерман стоял на пороге, засунув руки в карманы и смотрел на Лоис.
— Выйди, — сказал он Пенну
Громила беспрекословно покинул комнату и закрыл за собой дверь. Шерман подошел к креслу и сел.