— Вы нормально? — спросил он, и я понял, что это его способ спросить, все ли в порядке.
— Да. Все хорошо.
Он одарил меня улыбкой и вернулся к делу.
— Хорошо, есть кое-что, что мне нужно показать вам. Это важно.
Его тон был серьезным, поэтому я догадался, что дело касается безопасности. И я был прав.
— Вы должны убедиться, что лестница опущена, прежде чем нырнуть. Я особо это подчеркиваю.
— Я видел тот фильм, — признался я, — где все спрыгнули в воду, а лестницу опустить забыли. Они не могли вернуться на корабль и утонули.
Он кивнул.
— Правдивая история. Обычно нас в круизе больше двух человек, и я остаюсь на борту, пока они плавают, затем ныряю очень быстро после того, как все благополучно вернулись на борт целыми и невредимыми.
Он снова упомянул, что мы только вдвоем.
— Да, простите. Он не предупредил меня.
— Нет, все в порядке. Меня это не волнует. Нам просто нужно приспособиться, вот и все. — Фостер посмотрел на небо и океан вокруг. — Условия идеальные. Нам не о чем волноваться. По правилам, я просто должен ввести вас в курс дела.
— Да, справедливо. Я очень признателен за это.
Наконец-то он улыбнулся.
— Теперь о солнцезащитном креме?
— Ой. — Было совершенно очевидно, что я не думал об этом. — Я взял какой-то. Просто еще не нанес его.
— У меня есть. — Он прочистил горло и поморщился. — Нужна… эм-м... нужна помощь в нанесении? — Он поднял сиденье в кабине и достал бутылочку солнцезащитного средства с защитой SPF-50. — Раз вы из Брисбена, то должны быть привычны к солнцу, но у меня были люди из других частей света, и они после первого же дня напоминали лобстеров.
— Могу себе представить. — Я, затаив дыхание, посмотрел на крем, который он держал, а затем выдохнул, произнося: — Если бы вы помогли мне намазать спину, было бы здорово. — Я повернулся и услышал щелчок крышки, а затем сильные, теплые руки легли мне на плечи. Крем был прохладным, но Фостер втирал его, слегка надавливая.
— Ваши мышцы надо разрабатывать, они чертовски тугие.
Я фыркнул.
— Вы не первый мужчина, от которого я это слышу.
Его руки замерли, а голос стал ниже:
— Ой. Я имел в виду напряжение в плечах.
Я усмехнулся ему через плечо:
— Знаю. Я просто не мог оставить такую забавную двусмысленность повисшей в воздухе без ответа.
Он закончил втирать крем уверенными движениями рук и сильными надавливаниями. Стоило признать, мне понравились его прикосновения.
— Вы тренируетесь, — сказал он. Это было утверждение, а не вопрос. Действительно ли его голос стал хриплым? Или это мое воображение?
— Да. Помогает при стрессе.
Он снова сжал мои плечи.
— Не похоже, что хорошо помогает.
Я откинул голову назад, когда он сильнее вдавил большие пальцы.
— Это помогает в процессе. И вообще, для этого я здесь. Чтобы расслабиться и снять стресс.
— Тогда вы попали в нужное место, — сказал он, убирая руки.
Я повернулся к нему лицом, радуясь, что полотенце было завязано спереди, оставляя мне немного пространства, чтобы скрыть некоторую благодарность, которую не смогли бы скрыть мои плавки.
— Нужно ли мне оказать ответную услугу?
Он быстро повернулся и стянул с себя рубашку.
— Конечно.
Его плечи были широкими, руки – мускулистыми, а талия – тонкой. Я намазал всю его спину кремом и начал втирать.
— А у вас мышцы совсем не тугие.
Теперь фыркнул он.
— Не могу похвастаться, что мне когда-либо говорили об этом.
Я рассмеялся.
— Надеюсь, что нет.
Он покрутил плечами.
— У меня не было ни одного стрессового дня за шесть лет.
Затем я пробежался пальцами по его ключицам и бицепсам, втирая и туда немного крема. В действительности не было никакой необходимости дотрагиваться там, но у меня было хорошее оправдание. Под моими руками были упругие мышцы, загорелая и красивая кожа, и мне хотелось увидеть его тело и спереди.
— Вы везунчик. Звучит так, будто это лучшее, что вы когда-либо сделали.
— Это действительно так. — Он повернулся ко мне лицом, и я не разочаровался, взглянув на его грудь. О, нет… совсем не разочаровался. Загорелая, с идеальным количеством волос, более темными, чем на голове. Его пресс не имел отчетливых кубиков, но проступал везде.
Эта мысль пустила по мне волну дрожи.
К счастью, Фостер не обратил на это внимания. Он был слишком занят; выдавил на руку крем, затем передал флакон мне, прежде чем распределить его по груди и животу, по рукам, а затем, наконец, по лицу. А я застыл, все еще пялясь на него. Он был великолепен.
Чёрт.
Ну почему на мне должны были оказаться крошечные белые плавки?
Нуждаясь в отвлечении, я занялся нанесением на себя солнцезащитного крема и, когда закончил, невозможно было откладывать неизбежное. Я подошел к корме, сбросил полотенце и нырнул в кристально чистую аквамариновую воду.