Когда количество опрошенных прохожих переварило за десяток, на Наташином пути повстречался-таки дедок-всезнайка в забавном заячьем треухе.
— Толька-то, живодер? А вы, мадам, уже прошли, [возвращаться надо. Во-о-о-он его бунгало! Видите, с зеленой крышей?
Ну и кликуху дали Никифорову местные жители. «Живодер», надо же!..
Судя по столбику белесого дыма, поднимавшемуся в небо из печной трубы, хозяин «бунгало» был дама. Наконец-то… Нашла…
Наташа приблизилась к большим деревянным воротам и стала выискивать взглядом что-то вроде кнопочки электрического звонка, но, кроме поржавевшей таблички «Осторожно, злая собака!», ничего не обнаружила.
— Анатолий Сергеевич? — громко позвала она.
Нет, ее так не услышат.
Наташа легонько толкнула прорезанную в левой створке ворот дверцу, и та поддалась, распахнулась почти без скрипа.
— Анатолий Сергеевич?
Наташа переступила через порожек и оказалась на Дорожке, ведшей к крыльцу дома. Дорожку расчистили совсем недавно, мелкий снежок еще не успел покрыть ее ровным слоем. В бортике-сугробе одиноко торчала лопата.
— Анатолий Сергеевич? — Запустив руку в сумочку и пытаясь нащупать в ней удостоверение, Наташа неторопливо приближалась к крыльцу.
«Сразу раскрыть „корочку“ перед его носом, чтоб без недоразумений. А может, лучше прикинуться дурочкой? Огородами, огородами, расспросить его о том, о сем… Ладно, будем действовать по обстановке».
И рука так и осталась в сумочке. Это Наташу и спасло.
Она успела только обернуться, выкинуть руку вперед, и в тот же момент собака прыгнула. Не собака даже, а огромное мохнатое чудовище с бешеными, навыкате глазами и ощеренной пастью, из которой торчали кривые клыки…
Могучие челюсти сомкнулись на сумочке, рванули ее с титанической силой. Наташа не удержалась на ногах и полетела кубарем в снег. А чудовище удивленно замерло, скосило шарообразные глаза на мертвую кожаную добычу, после чего, будто опомнившись, принялось остервенело мотать ее из стороны в сторону…
— Песик, милый мой песик!.. — До спасительного крыльца было каких-то пять метров, но вместо того, чтобы подняться и бежать, Наташа почему-то поползла по-пластунски. — Песик, я не воровка, я ничего не украду!.. Анатолий Сергеевич, уберите свою собаку!!!
И в этот момент она с ужасом обнаружила, что чудовище было не одно… Откуда-то из-за дома, захлебываясь остервенелым лаем, выскакивали точно такие же — мохнатые, огромные, беспородные, с обвислыми ушами, с разверстыми клыкастыми пастями… Три? Четыре? Пять? Больше! Гораздо больше! А может, это от страха двоилось в глазах?
Галдящая свора неслась на нее неотвратимо, как несется поезд-экспресс без тормозов.
«Только не бояться! Собаки чувствуют адреналин, — закрутилось в Наташиной голове. — Надо затаиться, не двигаться с места… Они лежачего не бьют…»
Ничего подобного. Бьют, еще как бьют… И это доказала пятнистая шавка, несшаяся во главе собачьей банды. Примерившись и рассчитав траекторию прыжка, она наскочила на Наташу с разбега, прижала лапами к земле и впилась зубами в воротник шубки. Остальные же притормозили, обступили их плотным кольцом, словно позволяя своей атаманше выяснять отношения с чужаком один на один… И атаманша старалась, из кожи вон лезла!..
Воротник сомкнулся на Наташиной шее плотной удавкой, она начала задыхаться, не в силах выбраться из-под оседлавшей ее псины. Но перевернуться на живот ей все же удалось… Теперь чудовищу до лица не дотянуться…
Загребая под себя снег, она пыталась ползти. Но ее не пускали… Какая-то из псин, не выдержав, подло цапнула Наташу за голень и, разразившись отчаянным рыком, отскочила. Затем опять цапнула и опять отскочила.
Счастье, что сапоги были турецкие, из плотной кожи… Было неимоверно больно, но собачьи зубы никак не могли прокусить голенище.
Надо было как-то спасаться. И спасаться немедленно. Но как?
— Анатолий Сергеевич!!!
Нет, хозяин и не думал отзываться. А этот истошный крик подействовал на чудовищ, как вызов на бой. И они сорвались с места…
Эту боль невозможно было терпеть. Наташа уже не кричала — она выла! Давясь снегом и пытаясь прикрыть голову руками, она свернулась в клубок, как большая беспомощная ежиха… А потом резко распрямилась и, оттолкнувшись носками от земли, буквально вылетела из шубки.