— Крафт, знакомься, — это Харктос. Прошу к его просьбам относиться как к моим. Кроме одной — людей наших ему не давай, чтобы он тебе не посулил. Он может. И, как правило, посулы свои выполняет. Тут за ним косяков нет. Но людей не давай, — можешь их больше никогда не увидеть.
Здоровяк при этих словах сморщился, будто третью стопку гномьего горлодёра, правильно настоянного на грибах, махнул. А начальник стражи понимающе кивнул.
— Крафт, ты как-то докладывал, что у нас ватага из Пересохшего колодца зимует. Что о ней рассказать можешь?
— Плохого ничего. Ватага небольшая, всего одно звено из шести разумных, но вместе они уже давно. Мужики в ней правильные, чтущие кодекс. У нас зимуют не первый год. В основном из-за того, что есть арена, где они тренируются почти каждый день. Я препятствовать не стал, — моим бойцам регулярная практика нужна с разным противником, а эти бродяги, мужики крепкие, бойцы отличные. В барах и борделе не шалят, ведут себя солидно, за всё расплачиваются сразу.
— Как думаешь, пустошь хорошо знают?
— Ну… Здесь только предполагать можно. Слышал, что и у Огненного лабиринта охотились и к Варайскому валу ходили.
— Отлично. Как думаешь, можно кого из них нанять сейчас проводником вглубь пустоши.
— Если хорошее вознаграждение предложить, да аванс выплатить, думаю, согласятся. Мужики о будущем задумываются, от хорошего заработка не откажутся. Могу с их бугром, Белым, свести.
— Надо, — подал голос Харктос, — и лучше прямо сейчас.
Начальник стражи посмотрел на коменданта. Тот подтверждающе кивнул.
— Раз надо, пошли, — поднялся громила. — Они сейчас в кабаке ужинать должны, — распорядок у них.
— А я пока к интенданту нарочного пошлю, предупрежу о вашем набеге на его вотчину. Хотя, лучше сам пойду. Один хрен вы с ним полаетесь, а там либо до драки, либо до попойки дело дойдёт. А он без меня не бухает, — всё одно позовёт.
Выйдя на улицу, Крафт натянул на седую голову кожаную же шапку бродяжьего покроя, надёжно защищавшую от дождя. Харктос же накинул большой капюшон дорожного плаща.
— Вас, тайных, по одним этим плащам опознать можно. Кроме вас, да других имперских, здесь в пограничье в них, почитай, никто и не ходит.
— Учту, — буркнул агент.
— Не хотелось бы внимания лишнего к себе привлекать, — пробасил Харктос, когда они сошли с крыльца под дождь.
— Вы уже привлекли, — шесть чужаков в сезон дождей на ночь глядя в городок припёрлись, да ещё пешими. Кому надо, — все уже в курсе. Смотрят, прикидывают, чем это для них обернуться может, — прогудел начальник стражи, сворачивая в переулок. — Дворами проведу, а в трактир с чёрного хода войдём. А там нас сразу в отдельный нумер проводят. Не переживай. Наши постоянно так делают, когда хотят в кабаке посидеть. Вот и мы под такую легенду сыграем: стражам захотелось горло смочить, — ничего необычного.
Так и получилось. Вышибала, смолящий на крыльце чёрного входа в трактир маленькую трубочку-носогрейку, размерами своими не уступающий начальнику стражи, молча приветливо ему кивнул и полуосвещённым коридором провёл их в отдельный нумер. Уходя, буркнул: «Раздевайтесь пока, хозяин сейчас придёт заказ принять».
Нумер оказался уютный. Широкий стол, на которым могли уместиться блюда и для десятка гостей. Вокруг стола с трёх сторон стояли мягкие диваны, а если кому-то на них места вдруг не хватит, тот мог взять один из четырёх стульев с высокой спинкой, стоящих вдоль стен. Там же на стенах были и вешалки для верхней одежды. Но гости ими не воспользовались, как были, так и уселись на диваны с разных сторон стола.
Через пару минут в дверь раздался негромкий стук и в нумер проскользнул невысокий пухленький чернявый хозяин с профессионально испуганно-заискивающим взглядом.
— Здравствуйте, господин начальник, — не переставая мелко кивать, расплылся он в улыбке. — Поужинаете, господин начальник?
— Нет. Три кружки сбитня, лучшего, с молоком и мёдом. А главное, пригласи сюда незаметно Белого.
— Будет исполнено.
Как только за хозяином закрылась дверь, Крафт пробурчал, не отводя взгляда от двери:
— Ты не смотри, что вид у него зашуганный. Вся окрестная контрабанда душевников и алхимических ингредиентов из органов тварей у него в кулаке. Но с крысами не работает. Потому и сидеть здесь позволяем. Гарнизону долю не малую отстёгивает. Заметь не коменданту или мне, а гарнизону.
— Да, ладно. Это ваши дела, — меня они не касаются.
Помолчали. Снова раздался тихий стук в дверь. Не дожидаясь приглашения, она открылась. Вошёл хозяин с подносом в руках, на котором стояли три больших глиняных кружки, исходящие ароматным паром. А следом за ним вошёл мужик, для разнообразия оказавшийся обычной комплекции, одетый словно местный лавочник. Глядя на него, становилось сразу понятно, почему его «Белым» прозвали. На голове топорщился короткий ёжик льняно-белых, словно выцветших под палящим светом Ауруса, волос. Белыми были и длинные густые ресницы, придающие его ярко-синим глазам, вид покрытых льдом озёр.