— На колени! — рявкнул сзади пароходным гудком пришкадыбавший носорог.
Мы замялись на мгновение. Ладно, стоять, взгляд вниз опустив, но на колени… А на плечи тут же тяжесть навалилась, словно плиту каменную с размаху бросили. Это всё и решило, — опускаться никто не стал. Хоть ноги и задрожали так, что понимал: ещё пару вздохов и упаду.
Тяжело было не только мне, — гном зубами скрежетал, словно жернова руду железную перетирали. А вот орк молчал, лишь лицо крупными каплями пота покрылось. Я это бросая короткие взгляды, точно разглядеть смог.
— Хватит, — проговорил-проблеял негромко баранорогий.
И сразу стало легче. Я аж чуть не подпрыгнул от неожиданности, когда ноги в коленях сами выпрямились.
— Вижу, что прав ты, Шум-шу, — крепкие они. Может быть, и сойдут на что. Если у тебя получится задуманное, — жалование повышу.
И развернувшись, пошёл к выходу, потешно переваливаясь из стороны в сторону и шаркая мягкими тапочками. Колобок… Такой неуклюжий! Да меня одного на него хватит! А мужики членорогом займутся, вдвоём тридцать секунд продержатся! А там и я подоспею! Завалим!..
Быстрый взгляд на мужиков. И вижу, как пальцы орка снова зашевелились, плетя знаки, дёрнувшегося вперёд гнома останавливая. Я чуть довернул голову, — носорог навис над нами, руки, вроде и плетьми висят, но пальцы-сардельки мелко подрагивают… А баранорогий, всё также беспечно переваливаясь, к двери подошёл и, взявшись за ручку, обернулся. А глаза-то, — щёлочки и злым огнём полыхают. Он нападения ждал! Ждал! Не дождался… Что теперь будет?
Демон потянул ручку на себя, и дверь из толстого металла, даже с виду очень тяжёлая, легко открылась. И с грохотом захлопнулась, когда наместник покинул зал тюрьмы.
— Развернулись! — неожиданно рявкнул сзади носорог, словно тифон какого-нибудь контейнеровоза.
Я мигом выполнил приказ, — не подчиниться не было никакой возможности. А как тут не подчинишься, когда ноги сами разворачиваются? Точно умение использует, скотина.
— На колени!
А вот это хрен! Перед тварью на колени? Да лучше сдохнуть, чем такой позор! Перед колобком не стояли, перед членорогом опускаться? Хрен!
И тут навалилось! Действительно, навалилось! Предыдущее действие ауры надсмотрщика, по сравнению с этим, оказалось ерунда. На плечи надавило так, что ноги затрусились словно у Чаплина в кино. И пот прошиб, словно в сауну, водой залитую попал.
Сколько я продержался, задержав дыхание? Удар сердца, два? Мне показалось — вечность. И не выдержал, — рухнул-таки на колени. Первый… И тут же упёрся ладонями в холодный вытертый камень пола, чтобы хоть совсем перед членорогом ниц не растянуться. Следом с рычанием на колени грохнулся орк, как и я, уперевшись лапищами в пол и всё пытавшийся, оскалившись, поднять взгляд на стражника.
Дольше всех, на секунды три-четыре, продержался гном. Но и он, молча рухнул, буквально вбивая кулачищи в камень пола, чтобы не растянуться.
— Вы что, черви, — басом прогудел Шум-шу, — перед кем строптивость решили показать?
И тут же пинком опрокинул орка на спину, а затем и гнома. Следом пришла и моя очередь. Удар оказался совсем не сильный, скорее был просто обозначен. Но его хватило, чтобы я чуток подлетел в воздух и, словно мешок с картошкой, рухнул на спину.
— Жаль, нельзя вам показать, чего вы действительно стоите!
Я, ожидая ещё ударов, свернулся в позу эмбриона, стараясь прикрыть руками голову и живот. Но Шум-шу больше не пинал. Слышался только негромкий звон подков, переминающегося с ноги на ногу надсмотрщика. Тут давление ауры исчезло.
— Поднялись! — снова раздалась команда Шум-шу.
На этот раз мы строптивость демонстрировать не стали, даже гном. Но и особо не торопились. Я успел и несколько взглядов по сторонам бросить, чтобы хоть посмотреть, где это нас держат. Помещение оказалось неожиданно высоким, — потолок скрывался во мраке, а вот шарообразные светильники, накрытые металлическим грибком отражателя и испускающие тусклый жёлтый свет, висели на высоте метров трёх. И насколько широким было помещение, понять было трудно, — справа и слева я видел ряды провалов в каменные мешки, перегороженные металлической решёткой. Но сколько их? Сосчитать не успел. Могу сказать лишь, что много. Солидная тюряга. Наверное, хорошо, что в данный момент почти пустая.