— Вот, бл@дство! Ну, хоть предупредила…
Выругавшись, принялся пристально всматриваться в окрестности. Только там ничего не изменилось: сзади скала, сверху ливень, снизу бурлящая, пузырящаяся поверхность болота, под которой может скрываться что угодно. И это что-то к нам приближается! Ушастая ещё ни разу не ошиблась! Вот только я не вижу ни хрена!
— Мужики!..
Обернулся к бродягам. Проф, опираясь на копьё, как на посох, привалился спиной к скале, и глубокими вздохами пытался унять грудь, ходившую ходуном. Дондар, как и я, таращился по сторонам, а орк, лучший из нас свежевальщик, залез ладонями в распоротое пузо жабы.
Пытаясь не сильно орать, но говорить так, чтобы было слышно за шумом дождя, снова позвал я.
— Мужики, хрень какая-то. Я чувствую опасность, но что это такое, — понять не могу. И откуда угрожает тоже. Хрень какая-то! Но интуиция вопит просто: «Сваливайте!»
Выдрав печень, орк сначала положил её в мешок, к другим потрохам, добытым ранее, и лишь потом обернулся ко мне.
— Если бы я своими глазами не видел, что ты тварей чуешь, сказал бы, что ты гон словил. Уж больно у тебя сейчас лицо характерное. Что скажешь?..
Сомнения Н’гура были понятны, — бугор должен адекватно оценивать возможную опасность. Ещё Агееч рассказывал, что новички, да что там, порой и бывалые бродяги, из-за постоянного стресса и усталости, ловили «гон». Им постоянно чуялось, что вот-вот что-то случится: или твари прямо сейчас напасть собираются, или крысы двуногие, а то и в аномалию какую всей ватагой попадут. Проблема была в том, что у многих бродяг со временем развивалась вторичная характеристика «Интуиция». И чем опытнее, матёрее был бродяга, тем сильнее развита у него эта характеристика. Вот только как отличить гон от предсказаний интуиции? Бродяги приноровились различать по лицу: при гоне обычно лицо непроизвольно искажалось. Но этот метод работал не всегда.
— Да не знаю я… — вырвалось у меня.
Про душу дриады, поселившуюся в моей голове, я ему, да и вообще посторонним, рассказывать не собирался. Но как убедить, утаив главное? И могла ли Ушастая впасть в панику? Да, она постоянно в неё впадала, но при этом ни разу ещё не ошиблась, разве что с ловушкой, устроенной демоном. Но там другое…
— Если ты про интуицию, — стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее, ответил я, — то у меня пятёрка…
Для убедительности я прибавил две единицы, иначе просто не объяснить все «случайности» обнаружения тварей.
— Сам решай много это или мало.
На самом деле для бродяги, топтавшим пустошь всего один сезон, много, — у того же Агееча к моменту, как его демон проклял, семёрка была.
— Что даже ноги не оттяпаем? — затягивая горловину вещмешка, ухмыльнулся Н’гур.
Ноги жабы — актуальная тема. Как только первую распотрошили, чтобы достать околосердечную сумку и печень, в которых должны были быть душевники, встал вопрос о мясе, — есть-то нам что-то надо. Только вот сходу никто ответ дать не мог: можно ли или ну его на фиг пробовать? И снова нам помог Проф, прочитал какое-то заклинание из области кулинарии и, спустя полминуты выдал вердикт: есть можно, не отравимся. Теперь у каждой пойманной жабы отрубали ещё и задние ноги, которые нёс в мешке уже гном.
— Подождите минутку, — прохрипел профессор. — Сейчас магическим зрением гляну.
— Ох, Проф, — только и вздохнул Донлар обернувшись.
Я его понимаю, если что гному ещё и старика тащить. Но наш профессор — тот ещё упрямец, привык за столько лет, что в его окружении никто ему не указ.
Губы старика беззвучно зашевелись, а и так большие чёрные кружки зрачков начали расширяться, закрывая собой белёсую, почти выцветшую радужку. Через пару-тройку секунд Проф отлип от скалы и принялся смотреть, медленно водя взглядом из стороны в сторону. Вид при этом у него был жутковатый. Не знаю, на кого он сейчас больше походил: на только что восставшего зомби или потустороннюю тварь, каким-то образом проникшую в наш мир.
— Там. — Проф указал рукой в ту сторону, откуда мы шли. Тут силы его оставили, и старик снова привалился к скале.
— Проф, — гном тут же оказался рядом, одной рукой поддержал своего подопечного, а второй снял флягу с пояса и, открутив крышку, принялся его поить водой.
А ведь смотрел в ту сторону. Только не в небо, где в свинцовых низких облаках, уже даже видимая простому глазу, образовывалась идеально ровная окружность чёрного цвета.
— Что за фигня⁈ — вырвалось у меня.
— А хрен его знает! — отозвался орк, смотревший в том же направлении. — Может аномалия какая?