— Чэч, лови!
Иван бросил мне рогатину. Я поймал её в воздухе. Чуть подлиннее моего копья, но по весу раза в два-три легче и гораздо прочнее. Помню, сначала удивился, почему Агееч её у гнома как увидел, так и двумя руками вцепился, да ещё пятнадцать золотых и пять серебряных монет отвалил, даже не торгуясь.
— Сайрус! Нам ещё одна такая нужна!
— Нету, Камень, нету, — гном приложил раскрытые ладони к груди, всем своим видом демонстрируя великое сожаление, что не может помочь другу.
— Сайрус, морда ты скаредная! Не зли меня, а то в нос дам! Вон же ещё одна стоит! Прямо сестрёнка этой!
— Эту не могу, Камень, — обещал хорошему человеку. Он и уже и всю сумму в двадцать золотых авансом внёс, только вот не заберёт никак, шляется где-то.
— Я тебе двадцать одну дам, а ему скажешь, что нету. Или материал закажешь и сделаешь, он ещё подождёт, раз до сих пор не взял.
— Не могу, Камень, я слово дал.
— Ну дал, так дал, — как-то разом успокоился Агееч, — пошли следующий товар смотреть.
Теперь понятно. Я взглянул в сторону приближающейся твари. Плавно изгибаясь, она медленно плыла-летела в нашу сторону. И с виду такая безобидная. Я продолжил читать инфу: «… с расстояния три-пять метров атакует цель молнией. Может за раз нанести до пяти ударов. Потом цепляется присоской к парализованной жертве и впрыскивает желудочный секрет, моментально разлагающий живую ткань. Перед…»
— Иван, ты стреляй, только когда она не светится. Написано, что, если тварь засветилась, типа по ней маленькие разряды молний от хвоста к голове бежать начинают, значит, или через пару секунд переместится куда-нибудь на расстояние до десяти метров, либо сама молнией ударит.
— Понял.
Ответ Ивана потонул в грохоте грома — грозовая аномалия разрядилась, породив буквально частокол молний, бьющих с десяти-пятнадцатиметровой высоты в землю, слева от нас. Бурый дёрнулся от шума, но я, успев схватить его под уздцы, тут же активировал умение «Успокоить». Подействовало.
Аномалия бушевала несколько минут. Я смотрел на это безумство одновременно со страхом и облегчением — в такой микроволновке вряд ли какая тварь выживет. А мы уже перетрухали. Хотя это Агееч больше жути нагнал. С каждой минутой я всё больше успокаивался, а может, это озон так подействовал. Его сейчас здесь много образовалось.
Погасла последняя молния, скрывшись где-то в давно пропечённой до твёрдости камня земле. Спустя несколько секунд пропали и зайчики перед глазами. Может, стоит кружечку сбитня попросить? Впервые со времени, когда мы уехали с гарнизона, я почувствовал, что с удовольствием бы жахнул чего покрепче, чем травяной отвар с мёдом. Но это, увы, невозможно. Если и есть у Агееча заначка, то он её бережёт только для медицинских целей. И хотя нервы успокоить — это тоже медицина, но не докажешь же. Не докажешь.
— Тварь!
Звонкий голос Миклуша разорвал неожиданно какую-то глухую тишину и заставил вздрогнуть. Где? Ещё одна? Не услышав про направление, я обернулся и увидел, как пацан показывает вытянутой рукой на северо-запад. Туда же, где только что бушевала аномалия, где, казалось бы, не должно выжить ничего живого. Но это явно не касалось блискавого смоктальщика. Писец! Тварь была уже в тридцати шагах — по виду жива и здорова, продолжая медленно и где-то изящно плыть по воздуху в нашу сторону. А вот про игнорирование молний аномалии в переданной Яшкой энциклопедии ничего не сказано. Надо будет дополнить. Помниться, некромант щедро доплатить за такую инфу обещал.
Раздался негромкий характерный хлопок, и я краем глаза увидел, как в воздухе пролетела жёлто-коричневая арбалетная стрела. Недаром всё-таки англичане её болтом прозвали — промелькнула словно молния. И пробила этого смоктальщика насквозь, отбросив тварь на пару метров и сбив ей немного высоту. Деревянная стрела пробила шкуру, которую металлом не взять! Другой мир — свои правила! Тварь закрутилась в воздухе, извиваясь, словно пытаясь выдрать короткую стрелу из своего тела, но та вонзилась в первую треть рыбьей тушки, и воронкообразная пасть до неё не дотягивалась.
— Арбалет! — приглушённый рявк Ивана буквально прогремел в густой, вязкой тишине, разрывая её своей яростью.
— Погоди, Иван, — тварь засветилась.
И действительно по телу смоктальщика начали проскакивать искры.
— Сейчас переместится, но до нас не достанет. Как появится, так и бей!
Секунда, вторая, тре… Тварь исчезла! Вот просто растворилась в воздухе!
— Вон она! — первым её снова заметил Миклуш — Левее! У самой земли!
Снова раздался негромкий хлопок тетивы арбалета. Болт, пробивший тварь на сквозь прямо у головы, пригвоздил её к земле. Смоктальщик ещё трепыхался, пытаясь выдрать стрелу из земли, но уже как-то вяло. От его хвоста вновь побежали бело-голубые электрические разряды, но уже не такие яркие и тухли где-то на середине тела.