Россия не сможет простить захваченные поезда, самолеты, транзитные грузы, исчезнувшие, как в Бермудах, среди плоскокрыших домов. В прошлом году шестьсот поездов пострадали от ищущих легкой наживы. Разграблено тысячи четыре вагонов, контейнеров на миллиарды рублей. А в этом - всего за полгода грабеж сразу вырос в два раза! Никто не понес наказанья! Россия припомнит ещё вытеснение всех инородцев, изгнание жителей многих казачьих станиц и все избиенья, расправы. Двести тысяч людей бежали из неблагополучной Чечни...
...Запросил полевой телефон срочно выслать автобус побольше в селение для перевозки людей. Ворвались в него русские танки, а там - три десятка славян, бывших в рабстве чеченском, собрались. Со слезами и стонами просят везти их в Россию. Лезут все на броню - уцепиться за родину, прочь убежать...
...Тюрьмы в России всегда наполняемы были сверх нормы. В Чечне тоже застенки ни дня не могли пустовать. И вдруг на свободу ушли много сотен злодеев - убийцы, насильники, воры. Правительство их отпустило, они получили оружие - как им воспользуются, распорядятся?
Вот на дороге вышвырнули из машины владельца. Автомобиль конфискуют, а деньги проезжих уходят в карманы бандитов. Часть средств с грабежа в благодарность сдадут они в фонд обороны. Режим запустил по России авизо фальшивых на триллионы рублей. Фальшивые деньги печатали в Турции группы преступных чеченцев, ввозили в страну, подрывая финансы России. Одна только группа ввезла целых десять таких миллиардов рублей. В столице чеченской на полную мощность работают пятьдесят аппаратов цветных фирмы "Ксерокс" и множат бессчетно фальшивые деньги. Сейчас Президент угрожает убийствами государственным лидерам и шантажирует ядерным терроризмом, обещая диверсии на АЭС, утверждая, что дело дойдет и до ядерной бомбы. Криминалитет и Асланов тождественны для московских вождей. Вне родины ныне две тысячи только активных, отчаянных членов преступных сообществ чеченцев. Идут операции с нефтью, оружием, в банках и фирмах, а это всегда очень жестко, жестоко, с запугиваньем, избиеньем, насилием вплоть до убийства...
...Бой начался ночью. Чеченцы стреляли из пушек, системою ГРАД осыпали колонну противника. С той стороны ответили шквальным огнем, вперед понеслась бронетехника. К утру отступил отряд Президента. Матери павших солдат проснулись в тревоге, не зная еще, какая беда их постигла. Лишь демон сомкнул материнские губы, смех и улыбки отныне не часто являлись на лицах несчастных, и яркой одежды не дал им надеть. И где-то в Рязани отправилась женщина в церковь свечку поставить - плохой в толковании сон ей приснился сегодня. Саваны шьются в Чечне, "черный тюльпан" прилетел с многотонным цинковым грузом в расположение русских частей...
- Спрячьте чеченца, иначе они доберутся, - отдан приказ в Петербурге в воинской части. Призванный в армию парень, Умар, найден чеченским вербовщиком был и предателем назван.
- Должен бежать ты из армии русской, служить Президенту Чечни. Если не выполнишь, то...
Запугали солдата. А он и на родине предков бывал только в детстве. Этнический только чеченец, не коренной. Умар - петербуржец, хотел бы, чтоб кончились распри. Стрелять по своим суждено ему всюду, свои ведь везде!
И решили его охранять, запретили ему выходить из казармы.
...Хирургам работы хватает. Все чаще идет ампутация рук или ног, извлекают осколки.
Владимир Максимов, стоящий в охранной цепи перед госпиталем, снова видит машину, спешащую довезти изувеченных. Он помогает носилки нести, а потом поддержал человека в бинтах. Голова перемотана вся, только щелка для рта.
- Это чем тебя так садануло? - Владимир спросил.
Замер раненый вдруг.
- Свой я, свой, - успокоил солдат, - доброволец я из Ширван-Даха.
Вновь чеченец пошел, отвечая по-русски:
- На подъезде к станице российские штурмовики обстреляли ракетами.
...Едут трое чеченцев в машине по трассе в России. На четвертом висит смертоносная ноша, она под броней, и злой демон витает над ним...
...Всюду, всюду беда... Все окинул Кади своим мысленным взором. Проследил за полетом крыла Джабраила. Побывал он во всех уголках, где решаются судьбы чеченцев. Не пробиться пока лишь к сознанию спящего русского...
Гусаров заворочался. Что-то холодное ощутил на лбу. Непослушной рукой попытался ощупать. Что-то твердое...
Смутно в сознании проявилась дорога. На ней - "девятка". Кавказец за рулем... На заднем сидении - Махмуд и ещё двое. Вся машина светится изнутри. Радиоактивные лучи стали видимы.
Такие же лучи над вагоном поезда. В купе - Буташев, Магомед, Ибрагим и ещё двое в коридоре у двери.
Гусаров проснулся. Галия отняла холодную ручку своего кинжала от его лба. Еще слегка хмельной, он притянул её к себе.
- Галия!
- Не время. И не время спать. Они уже недалеко - едва успеешь на шоссе.
Гусаров виновато улыбнулся.
- Я ещё пьяный...
- Сейчас пройдет.
- Галия! - Андрей опять потянулся к девушке.
Над сеновалом появилась голова изумленного Ивана.
- Ты что, гомик?! Успокойся, сначала проверь на бабе, может, уже не стоит, облучился вчера! Вон, ходит одна. С криком отдастся. А кричит! Как кричит!
Андрей ошалело выслушал тираду Ивана. Галия исчезла.
Харитоненко деловито протянул стопку водки.
- Давай лечиться.
- Никогда не пью с утра. Где автомат?
Сначала без особой тревоги, потом беспокойней они перерыли сено, но оружие не нашли.
- Что за херня! - ругался Иван. - Не иголка же!
Он свесился с сеновала. У стены мужики уже вовсю гужевали.
Хмельной разговор на повышенных, мат - все как полагается.
- Кто взял автомат?!
- На х... он нам нужен? Давай мы ещё в лавку сходим?
Потеряв терпение - время убегало, - Гусаров стал спускаться вниз:
- Иван, нам надо на шоссе.
Мужики остановили их.
- По нашим дорогам лучше бы на тракторе, да тракторист пьяный. Слышь, Сашок, ты пьяный?
- Н-н-н, - издал звук Сашок.
- Мы и сами доедем, потом заберете, - Гусаров направился к трактору.
- А ну назад, электровеник, - встал старший. - Так тебе и дали.
- Тогда продайте! - живо предложил миллионер Иван. - На время. В аренду. За сто тысяч!
Мужик остолбенел, когда Харитоненко извлек из кармана увесистую пачку пятидесятитысячных купюр, от которой Иван "отслюнявил" только пару бумажек. Сашок протрезвел.
- Б-б-бери, чай, колхозное, не свое... Т-т-только добавить надо...
Широким жестом Иван отстегнул ещё пару бумажек.
- Попробовал бы ты продать бахрамовский трактор. Сразу б секир-башка!
- Чего? - не понял Сашок.
- Я говорю, мы поехали! Таратайку заберешь на шоссе.
Рычание пускача вспугнуло птиц, Иван уселся за руль. Посмотрев напоследок по сторонам, Андрей не заметил девушки. Только трое мужиков, пошатываясь, спешили к магазину.
Трактор подбрасывало на ухабах. Харитоненко вцепился в руль. Гусаров попеременно хватался то за него, что вызывало едкие насмешки, то за дверцу, то за что попало. Вдали по насыпи изредка пробегали машины. Слева на поле паслось коровье стадо, справа косили траву. На небе - ни облачка, видимо, тишина стоит (если б не они со своим дрынчанием), и никто не подозревает, что мирный трактор едет сражаться. И кто бы подумал, что за рулем - вор, а рядом - милиционер, что они - бывшие рабы, что один из них совсем недавно убивал и что они пьют по-черному уже сутки. Трактор стоял на обочине у шоссе. Ждали. Выпили по соточке. Против облучения. Снова ждали.
- Мать моя, развелось иномарок!
- Иномарки ездят, колесят, не ломаются. Вот их и кажется в два раза больше.
- А мы тоже в иномарке. "Беларусь"! Машина для перевозки зайчиков. А вон ещё одна. З ридной батькивщины. Закордонный самопер. "Запор" называется.