Наконец их бесконечная тряска по ухабам и кочкам закончилась: они добрались до какой-то деревни, где, насколько Дэвид мог судить, было всего два-три дома да большой постоялый двор. Дилижанс остановился, и, собрав последние силы, он спустился на землю, морщась от громких голосов полицейских, которые приехали раньше их и сейчас раздавали бессмысленные указания. Дэвиду захотелось их всех придушить, поэтому он сразу направился в гостиницу. Там, схватив за рукав хозяина, он потребовал:
– Мне номер. И немедленно.
– Конечно, сэр, следуйте за мной, – торопливо ответил тот и привел постояльца в небольшую комнату, окна которой, слава богу, выходили во двор, где было тихо.
Дэвид со стоном опустился на крошечный диван и с огромным облегчением откинул голову на спинку.
– Вам что-нибудь нужно, сэр? – спросил хозяин.
– Только тишины. И чтобы никто не беспокоил.
– Да, сэр.
Мужчина вытер руки о передник, поклонился, но не двинулся с места.
– Слушайте, милейший, меня ограбили, – устало сказал Дэвид. – Запишите плату мне в долг.
– Добавить… к остальному долгу? – с запинкой произнес хозяин.
Услышав такое, Дэвид открыл глаза.
– К какому остальному?
– К тому, что остался после прежнего визита, – пояснил тот почтительно, но твердо.
Дэвид молча уставился на него. Он что, уже был здесь? Странно, но его память пока молчала.
– Два разбитых кувшина, несколько горшков, сломанная ножка стула и один матрас, загубленный водой, – проговорил хозяин. – Всего восемнадцать фунтов два шиллинга девять пенсов, сэр.
После слов о ножке стула у него в голове кое-что всплыло. Дэвид точно помнил друга Перси, несколько бутылок вина и двух служанок, но остальное терялось во мраке. Когда же он тут кутил? В прошлом году? Нет, скорее всего в этом, еще весной.
– Да, добавьте счет за комнату… к остальному.
– Да, сэр, как скажете, сэр, – вздохнул хозяин с облегчением.
Дверь за ним закрылась, и вокруг воцарилась божественная тишина. Дэвид постарался запомнить, что нужно выслать деньги хозяину сразу, как только приедет в Лондон, а еще спросить Перси, что там за история с ножкой стула, потом, устроившись поудобнее, постарался заснуть.
Прошло совсем немного времени, когда в дверь постучали. Явился констебль записать его показания, но он мало что смог рассказать. Дэвид не видел, откуда появились разбойники и куда потом ускакали, а также не смог описать их, поскольку они напали на дилижанс уже в сумерки, да и лица у них были чем-то вымазаны.
Дэвид перечислил, что у кого забрали грабители, и рассказал как. На его вопрос, каковы шансы, что преступников найдут, констебль ничего толком не ответил, а когда уже собрался уходить, Дэвид его остановил:
– Кстати, насчет той вдовы – с ней все в порядке? Разбойник ударил ее, когда она попыталась меня защитить.
– Точно не знаю, милорд… Мы ее ищем, чтобы взять показания, но пока безуспешно.
– Мне бы хотелось поблагодарить ее за храбрый поступок.
Дэвид вспомнил, как сиротливо блестел единственный шиллинг в протянутой руке девушки, как жалко выглядела ее поношенная перчатка, но, честно говоря, двигали им далеко не только благодарность и желание помочь. Очень уж ему понравилась юная вдова, и Дэвид решил, что, когда исполнит свой долг перед Маркусом, обязательно найдет девушку. Негоже такой красавице жить в нищете и зависеть от милости родни.
– Если с поисками возникнут трудности, я готов оказать вам финансовую помощь.
Констебль кивнул и сказал:
– Не беспокойтесь: как только мы ее отыщем, сразу дадим вам знать.
После того как он ушел, Дэвид опять лег. Головная боль начала потихоньку стихать. Оставаться в гостинице на ночь он не собирался. Ему во что бы то ни стало надо было добраться сегодня до Лондона – именно поэтому он и заставил себя купить билет на проклятый дилижанс. Как оказалось, пока эта жертва была напрасной.
Отдохнув, Дэвид решил ехать в столицу верхом, но быстро отказался от этой идеи, потому что чуть не потерял сознание, когда добрался до звонка в другом конце номера, чтобы вызвать хозяина заведения. Все-таки с головой у него пока еще не очень.
Скоро пришел хозяин с подносом в руках, где была не только еда, но и вино.
– Помнится, оно вам понравилось, вот я и подумал… – сказал он, расставляя тарелки.