В отделе довольно долго проходили следственные действия. Шли допросы задержанных, проводились очные ставки. Многих отконвоировали в Самару. Так закончилась деятельность контрреволюционной организации «промпартия». Не однозначное мнение об этой организации имелось в голове Ивана. Что-то здесь было не то. Не могла вся интеллигенция быть врагами народа? Многие революцию приняли с радостью, с вдохновением, с надеждой на светлое будущее. Надо будет поговорить на эту тему с Василием.
Однако поговорить с Василием не удалось. На очередном совещании Василий объявил, что его направляют на работу в областное управление ОГПУ. Вместо меня на должность начальника отдела назначен Кислицин Николай Федорович, ранее работавший в Шигонском ОГПУ. Сейчас он вас введет в курс дела. А я с вашего позволения, должен покинуть вас. У меня через два часа поезд.
После ухода Василия Кислицин выступил с кратким словом о создавшемся положении. Товарищи, как вы знаете, благодаря мудрой политики коммунистической партии у нас в стране успешно выполнен первый пятилетний план развития народного хозяйства. Он выполнен ускоренными темпами за четыре года и три месяца. По итогам его выполнения наше государство из аграрной страны превратилось в страну индустриальную. За этот период построено 1 500 заводов и фабрик. Товарищи чекисты! Вдумайтесь в эти цифры! Это не только промышленные предприятия, но и оборонная промышленность. В этом и наша огромная заслуга, т.к. своею бдительностью мы не позволили врагу сорвать выполнение этого грандиозного плана.
Но более того нам предстоит огромная работа, направленная на дальнейший рост промышленности и сельского хозяйства в СССР. На XVII съезде ВКП(Б) принят второй пятилетний план развития народного хозяйства. Его необходимо начать с 1934 года и закончить в 1937 году. Понадобятся огромные усилия на его выполнение в срок.
Наша задача не допустить саботажа и диверсий на железной дороге. Это вызвано тем, что резко увеличится грузопоток на железной дороге и не только внутри страны, но из-за рубежа. К нам будет поставляться импортная техника, оборудование, трактора, купленные за золото. И поэтому мы должны не допустить разграбления или уничтожения поступающей техники. Всем все понятно. Все ясно.
Иван вышел с совещания слегка удрученным. Как это Вася ничего не сказал ему насчет перевода на другое место службы. Что случилось? Может, повлияли происходящие перемены в стране. Приход в руководство ОГПУ нового руководителя. С этими мыслями он шел в сторону железнодорожного вокзала, где его окликнул женский голос. Он обернулся и увидел Ольгу Федотовну, соседку, жившую, напротив, на их улице.
– Здравствуйте Иван Васильевич!
– Что ж вы так официально, смущенно ответил Иван. Давайте обращайтесь как прежде.
– Но теперь мне не слишком удобно к вам так запросто обращаться.
– Что случилось Ольга Федотовна?
– Иван Васильевич! ОГПУ арестовало моего мужа. Обвиняют его в сотрудничестве с японской разведкой. Но это чушь собачья. Мы наоборот сопротивлялись там и вооруженному нападению как со стороны китайских, так и со стороны японских захватчиков. И вот на тебе, избавились от одних бандитов, и попали к нашим органам.
– Хорошо Ольга Федотовна, я узнаю, в чем дело.
Явившись на работу, Иван пошел в следственную часть. Там сидел молодой лейтенант и, поздоровавшись, Иван спросил про мужа Ольги Федотовны. А вы товарищ Золотухин не заступайтесь за врага народа, ответил лейтенант. Он завербован японской разведкой и дал признательные показания в своей деятельности против советской власти. Иван обратил внимание на руки лейтенанта. Там имелись многочисленные ссадины.
Товарищ лейтенант, а вы случайно не этими руками выбили нужные показания из задержанного? Что вы себе позволяете, закричал следователь. Покиньте мой кабинет. А если не покину, тогда, что? – спросил Иван. Тогда пойдете вместе с подозреваемым как соучастник. Слушай ты, сосунок, я в партии с 1917 года и не тебе указывать, куда мне пойти. Я знаю этого железнодорожника как честного и профессионального работника. А наша обязанность честно разобраться кто враг, а кто друг. Я думаю в данном случае ты, как следователь, совершаешь грубую ошибку. Не мне вам указывать, как я веду следствие, ответил лейтенант. По этому вопросу мы будем разбираться на партийном собрании, сказал Иван.