Покончив с этой темой, Джошуа не остановился на достигнутом, и твёрдой рукой выводил нас на новый уровень сюрреализма, заявив, что, строго говоря, первичными структурными элементами процессов являются не работники, а исполняемые ими функции. И посему пришло время навести порядок и чётко распределить должности. Он сразу предупредил, что из-за нехватки человеческих ресурсов каждому придётся взять на себя несколько ролей. Мы с Ирис переглянулись, она устало закатила глаза, а Джош приступил к раздаче слонов. Первым был награждён Тамагочи, порядком посеревший после унизительной нахлобучки и старавшийся не встречаться со мной взглядом. Вдобавок к почётному званию – Process Leader, его инженерной функции было придано некое звучное имя, которое я прослушал, так как меня отвлекла Ирис.
– Тоже мне – лидер! – фыркнула она.
Перешёптываясь, мы пропустили названия первых двух новоиспечённых титулов Ариэля, связанных с внешними отношениями и инвесторами, вкупе с коими он был наречён Chief Engineer, Chief Research Manager и Chief…
– Чиф! – прыснула Ирис.
Не вполне ясно, что её развеселило. Видимо бюрократическая казуистика в неумеренных дозах пагубно сказывалась на женском организме. К счастью, сам чиф этого не расслышал. Увенчанный в одночасье эдаким количеством руководящих должностей, он преисполнился чувством собственной значимости, выпятил могучую грудь, раздулся и, казалось, вот-вот начнёт левитировать.
* * *
И пробил час – я на пороге кабинета, дабы предстать пред светлыми очами руководства, как какой-нибудь рыцарь короля Артура, приволокший к Круглому столу чашу Святого Грааля. Но Ариэль – не Артур, его не проймёшь антикварной посудиной, зато в моих руках ключ от его мечты на блюдечке с голубой каёмочкой в виде красивого оформления, ради которого я почти не спал в течение минувшей недели.
Не имея стопроцентной уверенности в итоговых эксплуатационных характеристиках до окончания всех тестов, и рассчитывая в случае удачи на больший эффект, я был вынужден преуменьшать предполагаемые успехи, придерживаясь скептических границ. Зато теперь мог без колебаний демонстрировать потенциальные возможности в полном объёме.
– Готов? – требовательно осведомился Ариэль. – Великолепно! Садись.
Я взглянул на него в ожидании приглашения приступать. Лицо начальника омрачилось мало уместной для столь триумфального момента досадой.
– Ве-ли-ко-лепно, – рассеянно повторил он и нахмурился. – Но сначала – серьёзный разговор.
Ариэль открыл ящик и вытащил пачку листов.
– Вот, – волосатая рука припечатала бумагу к столу. – У нас проблема.
– Ариэль! – взмолился я, догадываясь, что сейчас начнётся.
– Нет, Илья, – Ариэль вскинул ладонь в предостерегающем жесте, как принято изображать на дорожном знаке Stop. – Потом всё покажешь, но сперва…
Я непроизвольно застонал. Звук получился жалкий, словно хруст старой флейты, завёрнутой в траченный молью бархат под кирзовым сапогом пролетария. Ариэль невозмутимо отвернул первую страницу и пробежался по объёмистому абзацу.
– Первое, – он строго взглянул на меня и снова вонзился в текст, – ты постоянно опаздываешь.
Застрявший в горле ком лишал не только дара речи, но и способности дышать.
– Желаешь прокомментировать? – холодно поинтересовался Ариэль.
Остолбенев, я вылупился на него, не в силах шелохнуться.
– Илья?
Кровь тяжело стучала в висках. Я чувствовал, как лицо стремительно краснеет, а пальцы судорожно впиваются в пластиковый корпус ноутбука.
– Илья?! – повторил Ариэль с нажимом.
Я заставил одеревеневшие позвонки прийти в движение и медленно повёл головой из стороны в сторону.
– Больше так продолжаться не может! Я тобой недоволен. И далеко не впервые. Я записал по пунктам, – он шмякнул по стопке, – и сейчас мы во всём разберёмся.
Пока он бубнил, способность мыслить постепенно восстанавливалась. Переехав в Санта-Круз, я не сообщил об этом в офисе, чтобы сохранить возможность по пятницам работать дома, которой должен был бы давно лишиться. Но никто не спохватился и, не желая бередить устоявшиеся порядки, я стал приходить вовремя, что стоило немалых усилий, ввиду врождённого опоздунства. Некогда меня даже в пионеры не приняли по этому поводу, но то совсем другая история. Так или иначе, вступать в споры на эту, да и на какую-либо другую тему не было никакого смысла. Разочарованный и оскорблённый, я решил снести экзекуцию, не проронив ни звука.
– Я требую ответа, до каких пор это будет продолжаться?
Я молчал.
– Илья! Это принципиальная тема. Мы…
– Я прихожу вовремя, – не удержавшись, процедил я.
– Не перебивай меня!
– Да, больше так продолжаться не может.
Возобновление гордого молчания теряло всяческий смысл. Я отложил лэптоп, пристроил на колене тетрадь, вывел цифру один, поставил точку и обрисовал.
– Вот-вот, так продолжаться не может! – воодушевился Ариэль. – Ты должен усвоить: время прибытия – не шутка, как тебе, вероятно, кажется.
Какие уж тут шутки? До шуток ли теперь? Я изобразил растекающийся циферблат и принялся вычерчивать разлетающиеся стрелки в стиле Дали.
– Не пустая условность! Не третьестепенная мелочь! – рвал горло Ариэль. – Время прихода на работу – это основа основ! Фундамент! То, на чём зиждется…
Закончив, он шумно выдохнул и воззрился на меня.
– Приму к сведению, – подтвердил я, успев немного остыть, пока он громоздил эту монументальную ахинею.
Начальник удовлетворённо кивнул и погладил бумагу своей лапищей.
– Пункт второй, – он бросил короткий взгляд на записи и вновь всверлился в меня. – Невыполнение обязательств.
Я вывел красивую цифру два. Поставил точку. Обрисовывал в другом стиле и написал печатными буквами – ОБЯЗАТЕЛЬСТВА.
– Взяв обязательства касательно работы, её содержания, объёма, сроков или того же времени прибытия, – ты должен неукоснительно их исполнять!
Ариэль сделал паузу. Возражений не последовало, и он продолжил:
– Когда сотрудник не способен исполнять обязательства в полной мере и в оговорённые сроки, происходит сбой здорового рабочего процесса! А здоровый процесс…
Ариэль смотрел уже не на меня, а куда-то мимо, в мир своей заветной мечты, где, осенённые благодатью здорового рабочего процесса, дисциплинированные, пунктуальные служащие, сущие агнцы златорунные, беспрекословно исполняют обязательства и с трепетом прислушиваются к начальству, предугадывая все его прихоти.
– О'кей, – сказал я, когда он утихомирился. – Я учту.
Ариэль прочёл следующий параграф, приподнял верхний лист и, словно сличая, внимательно посмотрел на меня, а затем снова на лист.
– Пункт три, – со спартанским спокойствием начал он. – Твои представления о том, в чём заключаются твои обязанности, не соответствуют моим. Мы никак не можем определиться в базисных понятиях.
Я обречённо вздохнул. Неужто снова два аспекта "мы договорились"? Хотя нет, с "обоюдным согласием" мы вроде уже давно разобрались. Значит, подразумевается второй аспект, относящийся к погрешностям человеческой памяти и буйной фантазии моего начальника.