Илия целый день занята домом. Всегда спокойная, равнодушная и безэмоциональная, она не очень много обращает внимания на дочь: Аия активная и быстрая, больше похожая на шаловливого мальчишку, чем на девочку, покорно выполняет свои домашние обязанности, призванные приучить ее к женскому труду, а потом совершенно непостижимым образом выскальзывает из дома. Вроде только-только крутилась возле матери, натирала посуду, вытряхивала подушки и покрывала, а вот уже и нет ее. Но не придерешься – вся работа сделана, а что-то большее ее не интересует. Где ходит дочь, чем занимается, Илию не очень волновало: пока дети не вошли в возраст зрелости, они держатся одной стайкой, объединенные своими тайными знаниями и умениями. «И, куда все девается, когда мы взрослеем», - иногда думалось Илии, хотя детство свое она помнила смутно, как и большинство взрослых.
Аия вышла из шатра и оглядела открывшуюся перед ней деревню: вытоптанная песчаная площадка с несколькими десятками домов, расположенная на берегу реки. По краям возвышаются огромные сосны: такие большие, что даже отцу не обхватить их руками, такие высокие, что можно стоять и долго-долго всматриваться вверх, но так и не увидеть, где же они заканчиваются. Там наверху, все расширяющиеся кроны, образуют что-то вроде купола, сквозь который льется мягкий бело-зеленый свет. В поселении кипит жизнь: женщины занимаются домашними делами, и Аия с тоской думает о том времени, когда и ей придется вот также ходить по замкнутому кругу, не смея не то, что уйти в лес, а даже дойти до края деревни. Мужчины еще рано утром отправились на охоту, только старики спокойно сидят кто возле шатров, кто возле речки, тихонько переговариваясь, да наблюдая за женщинами и детьми.
Дети… Аия еще раз оглядела поселок и, заметив нескольких человек у реки, побежала к ним. Если посмотреть на них со стороны, то казалось, что они либо не умеют разговаривать, либо немые, потому что никто не открывал рта, но глазки их живо блестели и лица были полны разных эмоций. Аия подошла поближе и открыла свой разум. Она знала, что остальные ее товарищи всегда держат его открытым и предпочитают общаться ментально не только с ровесниками, но и вообще со всеми. Но это было не по ней: уж очень некомфортно было открывать все свои мысли и чувства перед окружающими. Взрослые это понимали и постоянно держали разум закрытым, но дети… Всегда им некогда лишний раз открыть рот, - высокомерно думала девочка.
- Аия! Аия! – раздалось со всех сторон, дети явно обрадовались.
- Что мы будем делать сегодня? – спросила высокая девочка с немного крысиным личиком и с двумя тоненькими зелеными косичками, струящимися по спине почти до поясницы.
- Думаю продолжим начатое, - ответила Аия, начальственно оглядев присутствующих.
- Опяяять, - протянула девочка, - сколько можно?
- Тебя никто не заставляет, Ласи, - жестко произнесла Аия, взмахнув длинными ресницами.
Ласи насупилась, а остальные загалдели. Разумненькая, старше всех присутствующих Ласи, явно не пользовалась популярностью, но все-таки она попыталась воззвать к разуму своих товарищей:
- Это очень опасно, - и тут же со всех сторон понеслось «трусишка, трусишка, трусишка», но она продолжала, - но дело даже не в этом, я не успеваю получить знания от своего наставника, - взгляд ее при этом задумчиво обратился в сторону леса, - и вы тоже. Как мы будем проходить обряд ввода в зрелость?
Аия фыркнула.
- Иди общайся со своим наставником, будто он скажет что-то интересное. Другое дело там, - девочка махнула рукой за реку. – Ну а уж переживать за то, что этот старый пес не введет тебя в зрелость, просто смешно. Неужели ты не видишь, что он обычный шарлатан. Рождаемся и растем мы без его помощи, чай и созреем самостоятельно.
Дети испуганно затихли, а Ласи, вдруг закрыв свой разум, произнесла:
- Крамольные вещи говоришь, дочь вождя. Имул Сомневающийся противопоставил себя Голосу Источника, но знай, что прощается ему, не просится тебе.