«Иисус отдал все ради нас, грешников. Чтобы мы могли жить», — щебетала женщина. «Чтобы мы стали лучше, более чистыми и добросердечными. Когда я вижу в твоей руке сигарету, я не сужу тебя, ведь кто из нас без греха? Но подумай о его жертве: достойны ли мы были ее? Если не хочешь бросить курить ради меня, то подумай об Иисусе. Каждый раз, когда я чувствую, что мои помыслы нечисты, что змей-искуситель хочет отвернуть меня от воли Божьей, и мне хочется пойти за ним, я думаю об Иисусе и его жертве. Это помогает мне спастись от греха».
Майя еще раз окинула взглядом учительницу. Женщина лет сорока, в одежде, напоминающую монашескую, с морщинами под глазами и платочком на голове. Она не замужем, детей нет, вот и нашла утешение в школе и церкви, куда отдает большую часть зарплаты. Разве они с Майей такие уж разные? Одну спасают молитвы, вторую – сигареты.
Но девочка лишь кивнула.
«Да, возможно, вы правы. Иисус бы не одобрил», — произнесла она, и лицо женщины озарилось улыбкой.
— Какая же ты тварь, — скривился Олег, возвращая Майю к реальности. Наверное, это были первые его плохие слова, которые он сказал в лицо девушке, но Донская не злилась: она и сама знала, что человек из неё никудышный. — Я шел сказать тебе, что Рита собирается сегодня почтить память всех умерших. Мы все собираемся. Но теперь вижу, тебе лучше не появляться там.
— О, я тебя разочарую, мы живем вместе. Я могу появляться, где хочу, и если не будет чем заняться, приду посмотреть на это зрелище.
Сжав кулаки, Олег повернулся и вышел из комнаты. Майя с облегчением улыбнулась: неужто она может вернуться к книге. Но долгожданное спокойствие длилось недолго, уже скоро в холл зашла заплаканная Люба, покосившись на неё.
— Можно, я тут посижу? — попросила она.
— Хорошо, — скрипнула зубами Майя и тут же предостерегла: — Только молчи и не пытайся начать со мной разговор!
Рыжая закивала головой, усаживаясь неподалеку на стуле. Но уже через пять минут снова начала горько всхлипывать, и Донская еле сдержалась, чтобы не кинуть в это ревущее создание что-то тяжелое. Она даже не знала погибшую. Если плакать обо всех подряд, то слез не хватит!
— Ты можешь перестать выть? — сквозь зубы попросила девушка.
— Прости... Просто все было так неожиданно... И мне так страшно. Ты такая сильная, если выдерживаешь все это!
Девочка продолжила тараторить, и Майя подняла голову вверх, громко выдохнув и положив книгу себе на лицо. Кажется, Люба даже не замечала, что её не хотят слушать. Она все качалась из стороны в сторону, говорила и говорила, а моментами горько всхлипывала.
— Я бы хотела помолиться, — произнесла она. — Может, ты со мной?
— Нет-нет-нет, только не при мне! Иди в ванную и молись! — крикнула Майя.
— Но икона стоит здесь... — неловко произнесла Люба. — Ты не веришь в Господа? Но он мог бы помочь тебе…
Майя громко выдохнула, чувствуя, как злость накипает с новой силой. Молитвы, разговорчики с Богом, вера в ангелов и Рай, где все резко станет хорошо, — как же она ненавидела это. Только слабые люди прикрываются божественной силой, возлагая на неё все свои проблемы. Хотя, что взять с этой хилой девчонки, какой из неё боец?
— Помочь мне? — Майя рассмеялась. — Я не нуждаюсь в помощи. И если есть Бог, то, как он позволил этому случиться? Позволил убить всех людей? Посмотри вокруг, раскрой свои заплаканные глаза — все мертво: твои родные, друзья, Инга, которую ты даже толком не знала, — их больше нет. Да и до этого люди умирали в муках, болели, попадали в катастрофы... становились инвалидами! Как же Бог позволил этому случиться? Ты слышала, что нам сказали: нас создали инопланетяне, мы — лишь пешки в их межпланетных играх, так что пора принять страшный факт: религия — самый дорогостоящий обман человечества.
Глаза Любы наполнились слезами, и она вновь горько всхлипнула. В этом была проблема верующих: они не слышали и не видели. Вот, даешь им историческую книгу, где ясно описано, почему Владимир крестил Русь, какие политические причины привели его к этому решению, в чем суть христианства как религии, почему она так удобна для поддержания единоличной монархии… А они что? Они продолжают говорить банальные фразы наподобие «на все воля Божья» или «вот прочитаешь Библию и все поймешь».