Легкий смех Розы наполнил двор. Она очень красиво смеется, будто училась этому всю жизнь. Богдан, по ту сторону забора, явно благодарен ей за еду, он вежливо улыбается и кажется безобидным.
«Не верь ему. Не нужно», — хочется закричать Любе, но разве Ольшанская будет её слушать? Пришелец может жить в каждом из них, а они не будут этого осознавать. Даже самые добрые сердца могут очерстветь под влиянием инопланетян. Они убили все хорошее в Игоре, а иногда Люба задумывается, не является ли она сама плодом их деятельности? А её ребенок? Что будет с ним?
Периодически она осознает, что часами сидит у могилы Игоря, просто не сводя взгляда с одной точки. Люба видит, какими глазами смотрят на неё ребята, обдумывая, что буду делать, если она окажется следующей. Убьют ли они беременную девушку или не смогут?
Они с Игорем не знали друг друга достаточно долго. Они лишь провели вместе одну ночь, успели сдружиться и только начали играть в любовь, но разве за три месяца можно привязаться к человеку? Так, почему она не может отпустить его? Почему приходит каждый день к этой могиле?
«Господи, дай мне сохранить рассудок», — просит Люба каждый день. Она уже не верит в молитвы, но почему-то произносит их каждый день. Она чувствует, где-то есть создатель, и его сердце плачет вместе с её.
Тарасенко слышит голос Майи, подсмеивающийся над этими мыслями.
«Почему же твой Создатель не спасет нас?» — будто спрашивает она в своем насмешливом, грубом тоне.
«Не нам судить деяния его», — покорно отвечает Люба, зная, что ответ существует, просто им, смертным, не понять его.
Роза, улыбнувшись Богдану, пошагала в дом. Навряд ли она пробудет там долго, поэтому Тарасенко решила поспешить.
Она отошла от могилы Игоря, повернув в ту сторону, где еще недавно стояла Ольшанская. За прутьями калитки, напоминающими решетку, находился Богдан. Наверное, он кажется Розе красивым. А может, даже порядочным, но Люба ему не верит.
— Добрый день, — произносит юноша.
— Кто ты? — спрашивает Люба.
Кажется, вопрос ошарашил его, но её это не беспокоит. Перед ней человек-загадка, а его душа скрыта под маской. Люба хочет выбежать за купол, снять эту маску и растоптать её, чтобы узнать, кто же за ней скрывается. Хватит с них тайн, инопланетных игр и постоянного страха, что они могут стать следующими. Переживут ли они еще одну смерть? А две? А если погибнет полгруппы? Как они будут тогда жить? Люба не уверена, что способна еще хоть раз увидеть кровь, наблюдать, как жизнь покидает человека и остается лишь его холодный труп. Она хочет, чтобы могила Игоря осталась навсегда одинокой, чтобы никто из них не повторил его участь.
— Я не понимаю, о чем ты, — спокойным тоном произносит незнакомец. Его тембр голоса чересчур правильный и ровный, как и его походка, слова, улыбка, смех — это все авторская работа, где внимания уделили каждому штриху. Все слишком идеально.
— Ты понимаешь, — шепчет Люба. — Я слышала сегодня шаги ночью.
— Вас там около десяти человек. Тебя это удивляет?
— Да, потому что этот человек шел к мастерской, расположенной рядом с моей комнатой. Он дернул за ручку, но она была заперта. И шагал он тихо, почти беззвучно.
— Может, тебе это приснилось? — пожал плечами Богдан. — Да, и что мне могло понадобиться в вашей мастерской?
— Ты знаешь, — прошипела Люба.
Оружие. После того как Рита пыталась выкрасть его, Никита стал запирать мастерскую и просил Лизу о том же. Мало, кто знал об этом, но Тарасенко ходила за ними и слышала их разговоры. Они считали её безумной, но она все понимала. Лучший способ стать невидимкой — суметь спрятать свои мысли от других.
— Он умер от руки инопланетян? Или от вашей? — Богдан кивком головы указал на могилу Игоря. — Я видел, как ты сидела возле его могилы... вы были близки, да? И сейчас ты думаешь, что я такой же? Но откуда ты можешь знать, что сама не выполняешь их приказы? Тот парень... он был под вашим Куполом, и все равно стал одним из них... так, чем же поможет то, что я здесь?