— Я помню похороны. Я был там.
Он лежит на белоснежной кушетке, к его голове привинчен прибор, светящийся различными цветами. Ему нельзя шевелиться.
— Еще раз, — голос снова обращался к нему, — твоё последнее воспоминание.
— Похороны, — это было правдой. Он не пытался соврать, даже не делал таких попыток. Ему хотелось лишь знать, кого хоронили, потому что его мысли путались, и он не мог увидеть лицо.
— Последствия алкогольной интоксикации? — голос обращался не к нему, а к невидимому Андрею собеседнику.
— Маловероятно, все физические дефекты должны быть стерты. Скорее, ошибка в загрузке, — голос изменился. Судя по всему, отвечал кто-то другой. — Воспоминание обрывчатое из-за стресса и алкоголя. Мы можем стереть то, что он помнит, безусловно. Но прибор не работает с тем, что он не способен воспроизвести в памяти. Это как раз из таких, слишком обрывчато.
Андрей не понимал ничего. Он не мог разобраться, где он и что происходит. Ему задавали множество вопросов, он на все ответил правильно, и лишь последний, видимо, оказался сложным. Но он так устал.
— Не возникнет ли проблем, если он вспомнит? Система может дать сбой, если старое воспоминание наложится на новое. Человеческий мозг не выдержит. Это выведет его из строя.
— Значит, проведем эксперимент. Будет любопытно, ведь от нас его состояние не зависит. Скрытое воспоминание может как проявиться, так и нет. Остается лишь наблюдать.
Кажется, они договорились. Андрей почувствовал сладковатый запах, и его глаза уже не могли держаться открытыми. Ему необходимо поспать.
Когда он проснулся, Рита была рядом. Как всегда, он чувствовал себя глупо от того, как не мог перестать восхищаться ею. Она была безумно красивая: жгучая брюнетка с идеальной фигурой, черными бровями, будто вырисованными художником, губами цвета спелой вишни и маленькой родинкой возле носа — она стала наваждением Андрея с первого взгляда еще в начальных классах. Рита была веселой, капризной, всегда вытворяла, что хотела и не любила спрашивать разрешения. Эмоции так часто брали верх над ней, захлёстывали и заставляли делать самые неблагоразумные вещи, но именно они делали девушку настоящей и завешенной.
Конечно, Андрей признавал, что иногда Риту совсем заносило, и она просто переставала контролировать себя или обращать внимание на чувства близких людей. Не каждый парень выдержал бы такие истерики с криками, слезами, кучей грязных слов в его адрес... Но была и другая сторона: когда она резко не могла перестать улыбаться, все смеялась и смялась, обнимала его крепко-крепко и говорила, что никогда не отпустит. И это стоило всех ссор и скандалов. Многие говорили, что у Риты не в порядке с нервами, но Андрей знал правду: они все завидовали, потому что она могла быть настоящей, а они нет.
Кудрявая головка заерзала по подушке, и Андрей с заботой убрал прядь с её лица.
— Доброе утро, — прошептал он, целуя девушку в висок.
— Мне снился дом, — прошептала Рита. — Будто мы с папой, как в детстве, лежим на диване, задрав ноги друг на дружку, жуем семечки и смотрим футбол. И было так тепло и уютно... А потом все начало исчезать.
Её глаза наполнились грустью, которую Андрей не мог выдержать. Но и вернуть семью ей он тоже не мог. В его силах — лишь быть рядом.
А плохие сны... Они мучили всех. Хуже кошмаров могут быть лишь воспоминания.
Андрею тоже снился сон. Было в нем что-то ужасное... Видимо, его мозг счел, что помнить такое не стоит.
— Помнишь, — шепчет Рита, — мы хотели с тобой подавать заявления в одни и те же институты. Я тщательно выбирала подходящие и страшно злилась, потому что ты совсем не хотел помогать мне...
— А я лишь сказал, что мне все равно куда поступать, лишь бы с тобой, — Андрей еще раз провел рукой по её волосам. Это было одним из приятных воспоминаний, потому что потом Рита лишь улыбнулась и пошла готовить им блинчики. В тот день они больше не ссорились.
— Зачем это все было нужно? — как маленький ребенок, ждущий ответа на необъяснимый вопрос, спросила она. И Андрей больше всего хотел бы дать ей этот ответ, но не мог.
Для неё поступление, выбор института, сдача экзаменов, выпускной вечер были такими важными проблемами, что она часами перебирала брошюрки, занималась организацией бала и прошла несколько десятков магазинов в поисках идеального платья. А теперь её мечты разрушились, и Андрей не мог их склеить. У Риты Миллер был прекрасный мир, который она создала для себя по крупицам, но он разбился вдребезги, оставив лишь Андрея как неотъемлемую частицу мозаики.