Мама села на диван и закрыла лицо руками. Андрей слышал её рваные всхлипывания. Юноша присел рядом с ней, взяв мамины руки в свои.
— Мы справимся, слышишь? — прошептал он. — Без него.
Женщина попыталась улыбнуться, но заплакала еще сильнее и крепко обняла сына. Он лишь гладил её по спине, и постоянно повторял, как заклинание:
— Он нам не нужен. Мы справимся. Он нам не нужен...
***
Андрей зашел в свою комнату и упал на диван, плотно зажмуривая глаза. Вот бы очнуться от этого кошмара. Пришельцы… Игорь и Люба… Рита, просыпающаяся со слезами на глазах… Андрей никогда не задумывался о таких вещах, как религия или возникновение человечества. Ему было все равно. По правде говоря, он смеялся над теми, кто верил в пришельцев и считал их обычными фанатиками, которые все вечера проводят за компьютером, а на выходные устраивают ролевые игры с героями из Гарри Поттера. Он знал, что Карпов верил и нередко на уроках истории начинал рассказывать про аннунаков и что-то о планете Нибиру. В общем-то, учитель всегда прерывала такие рассказы довольно быстро. А Карп… Андрей всегда считал его немного фриком, поэтому его сумасшедшие теории казались лишь дополнением к образу. И вот: Олег оказался прав, только что хорошего в правде?
В дверь постучали и, не дождавшись ответа, оттуда высунулась кудрявая головка Риты. На цыпочках она подошла к нему и легла рядом.
— Ужасно, правда? — тихо прошептала девушка. — То, что их принуждают...
— Ужасно, — согласился Андрей.
— Я рада, что ты здесь, — продолжала Рита. — Если меня заставят, то это будет хотя бы по любви...
Она никогда не говорила ему, что любит... Даже сейчас это были немного иные слова, но смысл ведь тот.
Андрей крепко прижал Риту к себе. Обычно, это он всегда признавался ей в сокровенном, осыпал красивыми фразами, а она лишь улыбалась или отшучивалась. Слышать что-то подобное от неё было в новинку.
— Я люблю тебя, Рита, — прошептал он. — И никому не позволю обидеть.
Она лишь еще крепче обняла его. И как кто-то может называть её ужасной? Как у них даже рот открывается плести сплетни за её спиной или говорить, что она эгоистка и тварь? Что ей никто не нужен, кроме себя?
Эти люди совершенно не знают её...
Теперь, когда матери нет, это единственный человек, который важен ему в этом мире. И им так повезло, что в этом ужасном доме, где происходят грязные, пугающие вещи, они могут просто лежать, обнявшись, и радоваться своему везению, ведь у них погибли не все близкие люди. Они все еще есть друг у друга.
Глава 6 — Люба
И нарек Адам имя жене своей Ева,
Ибо она стала матерью всех живущих.
(Быт. 3:20)
Нужно просто закрыть глаза. Представить речку, к которой они бегали, будучи детьми, небольшие домики вдоль рощи, гусей и кур, разлетающихся от топота детских ножек... Представить сельскую местность и вдохнуть этот чистый, не отравленный городской суетой воздух.
Будто бы мир остался таким как раньше.
Но нет, все уже по-другому. Люба открывает глаза и поднимается с кровати. Уже вечер, больше прятаться не получится. А хотелось бы закрыть дверь, запастись едой и остаться жить тут в полной безопасности от инопланетян и чужих глаз.
Но она сама сказала, что готова, она сама решила отказаться от борьбы и делать, как ей велят. Люба всегда так делала.
***
Мама ходила по общежитию, постоянно хмурясь и осматриваясь. Девочка позади неё скрестила пальцы, молясь, чтобы все прошло удачно. Наконец, женщина остановилась. Она была крупная, даже очень, с большим лицом и рыжими, как у дочери, волосами.
— Нет, — произнесла мать.
— Нет? — Любу передернуло.
Эта идея пришла к ней совсем недавно, когда директор предложил договориться об её переезде в местное общежитие, чтобы не ездить каждый день в школу на электричке. И тогда Тарасенко задумалась над этим: она могла бы вставать и ложиться позже, гулять с друзьями после учебы, но, для начала, конечно, найти их... Она могла бы попробовать стать городской девчонкой, поселиться в комнате с другими людьми и подружиться. Её жизнь больше не была бы такой тихой и банальной.