— Карп, как я рад тебя видеть! — улыбнулся Андрей, подходя к Олегу и хлопая его по спине. Инга сделала вывод, что не особо рад тот был только её компании.
— Взаимно, дружище, — засмеялся юноша, а после окинул взглядом Ингу. — Ты в порядке?
— Если это можно назвать порядком, — заметила Инга, но все же благодарно улыбнулась.
Её смущала обстановка в кабинете. Вроде все так спокойно, как и должно быть: парты стоят ровно, на доске записано число, учительский стол полон каких-то бумажек. Лишь только грязь и угнетающая тишина делали это место, к которому за одиннадцать лет так привыкла Инга, столь ужасающим и зловещим.
— Нам нужно пойти искать остальных. Еще два этажа осталось, — первая нарушила тишину Лиза. — Я с Ингой и Андреем иду по третьему, а Олег, Никита и Роза по четвертому.
Блондинка всхлипнула вновь, окинув всех заплаканными глазами.
— Олежка, давай никуда не пойдем, — заканючила она, потянув Карпова за рукав, на что тот лишь тяжело выдохнул, явно не особо радуясь пребыванию в одном помещении со школьной дивой.
Она все продолжала говорить, когда Олег показал им знак, умоляющий застрелить его, прежде чем пошел вслед за первой красавицей. Инга слегка улыбнулась. На самом деле, она бы с большей радостью пошла с Карпом, чем с Андреем, но наличие Лизы несомненно радовало. Она всегда умела заряжать людей оптимизмом, верой в то, что каждая проблема решаема. Поистине, чудесный человек! Они дружили довольно близко до девятого класса, а потом Громова на целый год уехала через какую-то программу в столицу, после чего их отношения немного ухудшились. Когда она вернулась, то была другой. Она не рассказывала об этой журналистской школе, и за время отсутствия довольно редко отвечала на звонки или письма, а потом стала проводить время только с Миллер и, как считала Инга, решила, что она лучшие других. Но сейчас они снова общались, будто не было той пропасти, которую построила Лиза. И Ингу радовало их сближение, если это слово вообще применимо к их ситуации.
Возможно, так проявляется их стояние шока: Громова улыбается и ведет себя, будто все отлично; Герасимов как верный герой-любовник ищет свою пропавшую подружку, а Инга… Инга думает обо всем подряд, лишь бы не опускать глаза вниз и не смотреть как ее ноги топчутся по длинному слою пыли.
Неожиданно, проходя по коридору, они услышали крик, доносящийся из-за закрытой двери.
— Кто-нибудь? Пожалуйста! — голос девушке срывался на визг, и она горько рыдала, тарабаня руками в дверь.
— Эй-эй, успокойся, — заорал Андрей, стараясь перекричать рыдания.
Инге стало неожиданно смешно: девочка плакала, Герасимов кричал, Лиза металась из стороны в сторону, а Инга стояла на одном месте, будто наблюдая и оценивая их действия со стороны. Она попыталась скрыть улыбку.
— Кто здесь? — голос из-за двери стал еле доносимым и таким запуганным, будто его обладательница была уверена, что все только и ждут момента, чтобы прикончить ее.
— Твое спасение, видимо, — хмыкнул Герасимов, пытаясь открыть замок.
— Она заперта, — снова всплакнул женский голосок. — Я была здесь с учительницей по химии, и она закрыла нас, чтобы спокойно позаниматься. А потом у меня страшно заболела голова, и я отключилась, а когда проснулась, учительницы не было, а ключ я не могу найти!
Она снова зарыдала, а Андрей вопросительно покосился на девушек.
— В вестибюле возле дежурных должны быть запасные ключи, чтобы открыть дверь, — напомнила Громова. — Спустишься туда, Андрей?
— Ты предлагаешь мне пойти одному? — он поднял вопросительно бровь.
— Вообще-то, да, — Лиза подтолкнула его к лестнице. — Так уж получилось, что мужчиной родился ты, смирись!
Он злобно промычал что-то в ответ, но все же пошел вниз, а Раевская еще раз удивилась Лизе: умение командовать людьми она видела впервые у этой девушки. Будто в этой ситуации Громова по каким-то причинам чувствовала себя свободнее, чем обычно, в то время как остальные, напротив, зажались в себе. Что это: состояние шока или раскрытие природного потенциала?
— Пошли, пройдемся дальше, — она слабо дотронулась до плеча Инги. — Мы услышим, когда Андрей вернется.