По поводу написанной Тифлисским прокурором «телеги» в министерство внутренних дел были большие разборки с Департаментом полиции… и все это незаконное дело было прикрыто, ни кто не пострадал. Разве что Егорова-агента и «революционера» таки посадили. Ну, его же нельзя было отпустить и тем самым дать повод друзьям-революционерам подозревать в нем провокатора. Этот Егоров-агент пошел в тюрьму, но продолжал получать жалование от охранки в 80 рублей.
Или еще одно свидетельство против Красина. Некий Иса-Бек Ашурбеков агент полиции в Баку сильно отличился на службе по раскрытию революционного подполья и Меньщиков приводит ходатайство о его награждении за отличную работу агентом в 1903 году, в том числе арест подпольной типографии и помощь в выяснении настоящих имен ряда лиц и среди прочих указано «инженера Винтера»[6] - а это, прошу прощения, одна из кличек Красина. И в этом случае, охранка ничего не увидела? То есть, судя по ходатайству, должно было быть установлено, что «инженер Винтер» - это инженер Красин. Аргумент, что мол, проглядели или просто были идиотами - не прокатит, в Охранке за редким исключением работали умные, талантливые, знающие свое дело люди, а то что «проглядели» бывало и чаще всего, когда сведения касались конкретного агента Охранного отделения.
Динамитных дел мастер
Очень интересная главка посвящена Меньщиковым категории агентов Охранного отделения работавших в революционных рядах террористами и экспроприаторами. Конечно, искать там фамилию Красина бессмысленно, однако это именно те люди, которые могли знать Красина как фактического руководителя террористов-большевиков. А это минимум виселица, если по закону поступить.
Агент Петербургского охранного отделения Бродский, пишет Меньщиков, принимал непосредственное участие в организации динамитной мастерской в Финляндии в 1907 году и он же ее выдал.[7] Вот это, динамитные мастерские – это уже явно детище Красина. Именно Красин занимался организацией таких мастерских. Бродский видимо, Красина не знал, не видел или знал, донес в Охранку, а там по обыкновению закрыли глаза?
Имя им легион…
Сколько же на самом деле было агентов среди революционных партий доподлинно установить невозможно. По данным Меньщикова, как он сам пишет, неполным, в момент революции 1917 года только в составе советов рабочих депутатов находилось около 30 агентов охранки, причем один из них был председателем[8]. Эти так сказать, вышли в руководители.
Меньщиков приводит список агентов охранки, выявленных в своих рядах и убитых революционерами. Понятно, что далеко не полный, содержит 107 фамилий. Эти из списка точно были агентами, а скольких убили по подозрению в провокаторстве? Такой случай приводит Меньщиков с убийством рабочего Москательникова заподозренного в провокаторстве и убитого при подстрекательстве настоящего агента Охранного отделения.[9]
Меньщиков пишет, что в его «Черной книге» несколько тысяч предателей-агентов-революционеров. Остается удивляться, и в очередной раз спросить, а кто ж там вообще был революционером? Каждый второй или пятый был провокатором? Кошмар! И эти люди хотели сделать революцию, с таким народом?! И не говорите, дорогой читатель, что они ее сделали в 1917 году. Как раз к революции февральской 1917 года все эти горе-революционеры, не имели никакого отношения. К революции октября 1917 года, конечно руку приложили, как выясняется даже часть бывших секретных агентов Охранного отделения!
Улика она иногда заключается, в том, что ее не хотят заметить
«Вообразите, - пишет Меньщиков,- …что за вами следили по пятам; всех ваших знакомых, или даже мало знакомых, жандармы знают, но об одном лице они почему-то умалчивают… это не спроста, тут дело не чисто, тут пахнет предательством».[10]
Это Меньщиков, так открыл для себя агента охранки Серебрякову, стал просматривать множество сообщений и заметил, что она там не фигурирует, хотя должна бы.
Точно так же дело и с Красиным, хотя про него Меньщиков не знал. То есть он знал, что Красин есть, но не знал, что он возможный агент. Он пишет в своей книге: «На своем экземпляре Брусневской «Программы временного организационно-исполнительного комитета» Леонид Красин написал: «Оглянемся на Запад!»[11]. Что этим хотел сказать себе юный Красин неизвестно, но его экземпляр с надписью пылился в архиве охранки, где его и нашел Меньщиков.