[6] Там же.
[7] Там же.
[8] Там же.
[9] Там же.
[10] Там же.
Глава 15. Убийство фабриканта Шмидта
Николай Павлович Шмидт, 23-летний наследник двух семей богатейших московских фабрикантов, «Поставщик Двора Его Императорского Величества», начитался популярной литературы, попал под влияние марксизма, революционной среды и это плохо для него закончилось. Разумеется, без Красина тут не обошлось. Шмидт помогал большевикам, предоставляя деньги на закупку оружия и выпуск газеты. На своей фабрике, на Пресне, создал самую сильную в Москве боевую дружину. Плохо знал Николай Шмидт классиков Фридрих Энгельс уж на что марксист размарксист, а на своей фабрике боевых дружин не создавал. Это усилиями Шмидта, при его участии и на его деньги Пресня в декабре 1905 года дольше всех сражалась против Семеновского полка лейб-гвардии. Во время боев Шмидт был одним из руководителей восстания и был арестован.
Горсть боевиков его фабрики пыталась штурмовать полицейский участок, где первоначально поместили Шмидта, однако Семеновцы отбили атаку.
В справке полиции по поводу ареста указано: «Арестованный 17 декабря фабрикант Шмит, сформировал среди своих рабочих боевую дружину, заключен под стражу в здании Пресненского полицейского дома. Уцелевшие при разгроме фабрики остатки его боевой дружины два раза пытались освободить его, нападая на помещение полицейского дома, но были отбиты, потеряв несколько человек убитыми и ранеными…»[1].
Попытка освобождения Шмидта - были последними боями на Красной Пресне.
Экзальтированного юношу, по горячим следам, пытались раскрутить, повели на расстрел и кажется, даже дали залп поверх головы, он с перепугу и признался, что давал деньги Горькому на покупку оружия. Реальная борьба оказалась более жесткой, чем красивые мечты о справедливом обществе.
Затем Шмидта перевели в Бутырскую тюрьму, упрятали понадежней. Там в Бутырке, следует понимать, юный Шмидт на многие вещи стал смотреть несколько иначе, только поздно уже было.
Как пишет советский человек Андриканис, сын адвоката Андриканиса, «…тюремщики применяли к Николаю Шмидту садистские методы, когда Шмидт объявил голодовку для того чтобы ему разрешили свидания с сестрой: в дни его голодовок администрация тюрьмы принимала самые садистские меры. Вместо обычной баланды к нему в камеру вносили самые роскошные блюда, только что приготовленные на кухне начальника тюрьмы… Наконец тюремное начальство не выдержало… Оно само обратилось с ходатайством в министерство юстиции об отмене запрета свиданий родных с Николаем Павловичем»[2].
Тут бы конечно посмеяться над этими «незадачливыми садистами»… которые САМИ обратились в минюст! Вот, что деньги животворящие делают! Свидания разрешили… два раза в неделю по вторникам и пятницам![3] Это у каких таких сатрапов такие тюремные порядки есть или были, может у Пол-Пота в Камбодже?! Это к арестованному по делу о вооруженной попытке свержения существующего государственного строя, результатом которой стали сотни убитых и раненых, и развален целый городской район. Это Глава третья Уголовного уложения 1903 года - «Бунт против Верховной власти…», 100-я статья «Виновный в насильственном посягательстве на изменение в России … установленных Законами Основными образа правления… наказывается смертною казнью». В обвинительном заключении Шмидту к 100 статье прибавили еще и 51 статью, где речь идет о соучастии, а это, между прочим, уже законная лазейка уйти от смертной казни на более мягкое наказание, от вечной каторги до возможной ссылки. То есть адвокаты, нанятые сестрой Шмидта, хорошо поработали.
Красин в деле Шмидта
Пока Шмидт сидел, Красин каким-то образом умудрился («маляву», по-видимому, написал) убедить юношу завещать свое состояние партии! Ну сказал, что мы пламенные революционеры, борцы и вполне можем пасть в этой кровавой борьбе и тому подобную чепуху. Красин, вообще, по многим свидетельствам, бывал убедителен в своих речах, мог быть и пафосным. Для юного фабриканта этого хватило. Разумеется – это не был нотариально заверенный документ, однако, для революционеров было достаточно его слов и свидетелей, чтобы потом вымогать деньги у законных наследников, сестер и брата Николая Шмидта.
Его наследство составляло серьезную сумму в 280 тыс. рублей, и 2 млн. рублей в ценных бумагах и т.п. Конечно, 2 млн. стараниями охранки были «заморожены» по решению суда. На такие деньги можно было вооружить, целую армию боевиков, а этого Империя допустить не могла. Другое дело законные наследники, им то 280 тысяч должны были отдать. Этими наследниками были сестры и брат бедолаги Шмидта. В борьбе за эти деньги Ленин, Красин и примкнувший к нему Богданов, переругались и разрушили единство, так называемого, Большевистского центра, но это уже в эмиграции в Европе. Об этом ниже еще вспомним.