За окном мела январская поземка, шел первый месяц самого трудного в жизни молодой Советской Республики года. Но Ленин считал, что охрана природы — не только своевременное, но и срочное дело.
Белая цапля. Их истребляли миллионами ради того, чтоб взять у птицы несколько перьев.
Россия всегда была страной и сказочных богатств и сказочного расточительства этих богатств. Никто не знал, сколько зверей и птиц водилось в ее бескрайних и дремучих лесах, никто не считал, сколько добывалось этих зверей и птиц. Может быть, поэтому некоторые животные стали довольно редки еще в давние времена. Например, бобр уже в XI веке стоил дороже двух коров, дороже лошади, дороже раба. За незаконное убийство бобра брался штраф — 12 продолговатых обрубков серебра, которые назывались гривнами. Впрочем, сами шкурки зверей (куниц, белок) тоже служили денежными единицами.
Шкурками ценных пушных животных получали дань князья с покоренных племен. Шкурками снабжались послы, которые за границей использовали их вместо денег.
Понятно, что из-за этого звери, особенно пушные, быстро сокращались в числе, а некоторые были истреблены совсем. И уже в те далекие времена делались попытки сохранить животных, даже пытались издавать законы, ограничивающие охоту на некоторых зверей и птиц. Конечно, проследить выполнение таких законов было почти невозможно в дремучих лесах страны. И тысячи охотников ставили ловушки (по свидетельству Даля, каждый охотник-профессионал на своем участке устанавливал до 1000 ловушек!), стреляли зверя и рыли для него ловчие ямы.
А потребность в пушнине все возрастала. Особенно быстро начала она расти, когда стала развиваться торговля с заграницей.
Петр I прекрасно понимал, к чему ведет истребление животных. В 1696 году был издан указ о том, что все шкурки соболя объявляются собственностью государства, в 1701 — указ «О неотпуске за моря бобрового пуху», а в 1714 году Петр I вынужден был издать указ, запрещающий отстрел и отлов лосей в Петербургской губернии.
Однако и эти указы и другие постановления и законы, принятые позже и направленные на ограничение охоты, на сохранение животных, были малодейственны. Не помогли и указы о борьбе с браконьерством. Несмотря на то что еще в 1635 году царь приказал «бить кнутом нещадно» тех людей, которые будут «в звериных промыслах чинить поруху», несмотря на то что Петр I приказал с «людей высших чинов» брать штраф по 100 рублей, а «нисшим чинам» за браконьерство грозила ссылка, несмотря на ряд других законов (например, в 1773 году Екатерина II издает указ, в котором говорится, что «лосей нигде ни в каком времени и никому отнюдь не стрелять, ничем не убивать и не ловить»), в 1845 году русский ученый Карл Рулье установил, что в Московской губернии не осталось ни одного лося, а в соседних они были очень редки.
В последующие годы истребление животных продолжалось. Если же и появлялись какие-то ограничения, то лишь в интересах помещиков, а никак не в интересах народа. Так, в 1892 году был принят новый закон об охоте. По этим правилам помещик мог охотиться на своей земле в любое время и на любого зверя.
И помещики широко пользовались своим правом.
К началу нашего века опустели леса, стали редкими многие звери и птицы, некоторые просто-напросто исчезли.
Русские ученые, передовые люди своего времени, потратили немало сил, чтобы прекратить истребление зверей и птиц. Несмотря на сопротивление властей, несмотря на самодурство помещиков — владельцев огромных земельных участков, на которых они творили все, что им заблагорассудится, кое-что защитникам природы удалось сделать. Но это были полумеры в лучшем случае. И они лишь на некоторое время отсрочили бы гибель многих животных, но не спасли их.
Молодая Советская Республика получила тяжелое наследство от царской России. К тому же в годы империалистической и гражданской войн было уничтожено много лесов, погибло множество животных. Казалось, когда страна напрягала все силы в борьбе с врагом, правительству было не до охраны животных. Однако так только казалось. О будущем, а значит, и о сохранении животных думали большевики в осажденной Астрахани, отбивающиеся под руководством С. М. Кирова от белогвардейцев; о будущем страны, о ее природных богатствах думал в Кремле Владимир Ильич. Вот почему в тот январский день 1919 года Ленин не только внимательно выслушал Подъяпольского и познакомился с проектом заповедника, но и нашел время изучить предложения ученых по другим вопросам охраны природы.