Всё, кроме Бездны.
…— Ребята, у меня для вас новость, — сказал Джим. — Не знаю, правда, как вы к этому отнесётесь.
— Посмотрим, — сказал Илидор. — Новость-то хорошая?
— Судить вам, — улыбнулся Джим. — Не знаю даже, как начать… Ладно, начну с главного. У меня есть избранник.
— Отличная новость, папуля! — воскликнул Дарган. — И кто же он?
— Его зовут лорд Хайо, — ответил Джим.
— Погоди, погоди, — поднялся с места Илидор. — Дай вспомнить… Рэш? Твой знакомый с Флокара? Молодой, симпатичный создатель оазисов?
— Он самый, — улыбнулся Джим. — У тебя хорошая память.
За столом все оживились. Даже задумчивый Серино, наморщив лоб, что-то припомнил и спросил:
— Это тот, из «Оазиса»?
— Не совсем так, — сказал Джим. — Рэш работает не в «Оазисе», он специалист по превращению пустынных земель в цветущие сады.
— Ты нас с ним познакомишь? — спросил Дейкин.
— Разумеется, сынок, — ответил Джим. — На днях он приезжает к нам. Но это ещё не всё, мои дорогие. Рэш приедет не один. Как бы вам сказать… — Джим смущённо потёр лоб, подбирая слова. — В общем, так получилось…
— Папуля, ты набедокурил на курорте? — понимающе улыбаясь, догадался Илидор.
Его улыбочка окончательно смутила Джима. До остальных тоже начал доходить смысл, и Дейкин спросил:
— Пап, это правда? У нас что, пополнение семейства?
— Ну, в общем, да, — решительно признался Джим. — Ему восемь месяцев, и его зовут Небби.
Он волновался, как его сыновья примут это известие; он даже готовился оправдываться, но делать это не пришлось. Новость о Небби была принята неожиданно хорошо. Дарган, шутливо ткнув Джима кулаком в плечо и значительно двинув бровями, проговорил:
— Папуля, ты проказник!
Илидор и Дарган стали отпускать шуточки — вполне добродушно, но Джима это вогнало в краску. Потом пошли анекдоты на тему, и Джим, хоть и был немало смущён, всё же почувствовал облегчение: Небби в семье примут хорошо. Вечером того же дня к Джиму подошёл Серино и спросил уже серьёзно:
— Скажи мне честно: ты обручился из-за ребёнка, или потому что ты действительно любишь этого Рэша? Ты делал генетическую экспертизу? Это точно твой ребёнок?
Разговор происходил в кабинете. Откинувшись на спинку кресла, Джим посмотрел на Серино с улыбкой.
— Сын, я тронут твоим беспокойством за меня. Не волнуйся, Рэш — не обманщик. Небби — мой ребёнок, я это сразу почувствовал, когда взял его на руки. В экспертизе нет надобности: я верю своему сердцу и верю Рэшу.
Через два дня после этого вернулся домой Марис с маленьким Фалконом. Джим не выходил из детской, любуясь на спящего малыша, потом наблюдал за его кормлением и помогал Марису его купать. Илидор, сидя у кроватки, положил руки на её край, а на руки — подбородок; он смотрел на своего сына как заворожённый, с детским изумлением, как на невиданное чудо. Марис, взъерошив ему кудри, обнял его за плечи и прильнул к нему щекой.
— Просто не верится, что мы с тобой сделали маленького человека, — прошептал Илидор, не сводя с ребёнка взгляда, полного восхищения и изумления.
Он протянул палец и осторожно дотронулся им до ладошки малыша. Крошечный кулачок сразу сжался, обхватив палец Илидора.