«Вы не верите в пророческий дар Хадебуды? Сейчас он покажет вам, на что он способен. Ваш маскарад, мой уважаемый господин, — обратился он к королю, — не обманет меня. Вы — облечённый большой властью человек. Вы правите целым народом. Гм, гм… Однако у вас есть одна маленькая слабость. — Хадебуда ощерил зубастую пасть в жутковатой ухмылке. — Страсть к братьям».
Лейлор не понял, что это означало, но король нахмурился и слегка побледнел.
«А вы, мой юный прелестный друг, скрыли от вашего отца, что встречались с этим господином, — сказал Хадебуда Лейлору. — Кажется, вы не одобряете, что ваш родитель проводит время с неким офицером с круглой лысой головой».
Ошеломлённый Лейлор не мог выговорить ни слова. Хадебуда между тем с мерзким шипением выпустил в разные стороны несколько толстых белёсых нитей и повис на них над столиком.
«Знаю, зачем вы пришли. Хотите, чтобы Хадебуда предсказал вам будущее? Хадебуда предскажет и ничего с вас за это не возьмёт».
Из рукава он вытащил колоду карт со странными изображениями. Сначала он долго перетасовывал их, перебрасывал по всем четырём рукам, а потом предложил Лейлору и королю вытащить по карте. Лейлор, протянув дрожащую руку к засаленной колоде, вытащил карту, то же сделал король.
«Положите ваши карты на стол», — сказал Хадебуда.
Он стал снимать и раскладывать остальные карты вокруг выбранных Лейлором и королём. Всматриваясь в расклад, он теребил четырёхпалой рукой синий подбородок.
«Гм… Карты говорят о большом чувстве, о страсти, которая вскипает между вами, — сказал он наконец. — Будет много безрассудства, слёз и боли, но страсти это не угасит. У вас, уважаемый господин, — Хадебуда слегка поклонился королю, — будет двое детей — так говорят карты. — Он показал на две из разложенных на чёрной материи карт. — Они также говорят, что одного из них вы потеряете: вот знак смерти. — Хадебуда показал пальцем с толстым загнутым когтем ещё на одну карту. — У вас, мой юный друг, — прорицатель повернулся к Лейлору, — я тоже вижу двоих, но оба живы. Больше ничего карты не хотят сказать сегодня… Однако, я что-то проголодался: предсказания отнимают много сил. С вашего позволения, я слегка закушу».
С этими словами Хадебуда схватил с верёвки одного сушёного гада, оторвал от него зубами половину и проглотил. Отправив в зубастую пасть и вторую половину, он сказал:
«Сушёные химоны — неплохо, но живых я всё-таки люблю больше».
И он, протянув одну из четырёх рук к коробке с извивающимися тварями, приподнял прикрывающий её железный лист. От вьющегося там клубка гадин отделились две самые шустрые и жаждущие свободы, перегнулись через край и, извиваясь, стали выползать наружу. Лейлор, приподнявшись на подушках, вскрикнул от ужаса и омерзения, а Хадебуда, посмеиваясь, ловко схватил обеих тварей за хвосты.
«Куда побежали, мои вкусненькие? Не уйдёте!»
Подняв извивающихся гадов над полом, он полюбовался ими немного, а потом широко разинул пасть и с удовольствием бросил в неё обоих химонов. Мощным усилием глотательных мускулов он отправил живых гадин к себе в брюхо и ещё около минуты издавал мерзкие хлюпающие и крякающие звуки.
«Ох, как хорошо… Вот это мне нравится больше всего! Как они там борются!»
Лейлор, зажав рукой рот, зажмурился: смотреть на это было невыносимо противно. Борясь с приступами тошноты, он отвернулся. Король выдержал это зрелище стойко, не моргнув глазом и лишь слегка скривив губы: и нервы, и желудок у него были явно крепче. Хадебуда, похлопав себя по брюху, сказал:
«Ну вот, подзакусил немного. С картами сегодня больше работать нельзя, но если уважаемые господа пожелают, я могу погадать вам по ладони».