— Спасибо.
Максим Иванович лежал на спине и смотрел в потолок. Правая нога его в гипсовом тяжелом панцире была укреплена на спинке кровати, и к ноге был подвешен груз. На бритой голове — марлевая повязка в виде шапочки.
— Никогда не купайся в Тереке, — с трудом улыбнулся Максим Иванович. — Я поскользнулся в темноте и съехал по каменной осыпи прямо в воду. И вот результат — перелом ребра, голени, вывих в тазобедренном суставе. Немного побило и голову. Пожалуй, многовато для одного купания. Что же там, в Киеве?
— Все благополучно, — ответила Лена каким-то бесцветным голосом.
— Нам нужно о многом поговорить. Когда я расстался с тобой, я не думал, что мы еще когда-нибудь свидимся.
Он чуть повернул голову к Лене, поморщился от боли и вдруг улыбнулся мечтательно и насмешливо.
— По правде, мне и не хотелось больше тебя видеть. А сейчас я в самом деле — рад. Очень рад, что ты приехала… Нам следует о многом поговорить. Но рассказать тебе то, что, наверное, нужно было рассказать давно, рассказать с самого начала — я не могу. Может быть, позже. Может быть — когда-нибудь… А сейчас возьми книгу — вот она на тумбочке — и почитай мне.
Лена взяла книгу. Это был однотомник Пушкина.
— Что же читать? — спросила она нерешительно.
— Не знаю. Лучше всего «Песни западных славян».
читала Лена.
Максим Иванович внимательно слушал, тихий, спокойный, умиротворенный.
— Хорошо, — сказал он, когда Лена дочитала стихотворение. — Никогда еще мне не было так хорошо с тобой.
29
Семен Сорокин постоянно что-то изобретал. Шахтные подъемники и усовершенствованные мясорубки. Модернизированные рентгеновские аппараты и химические зажигалки. Регуляторы для газовых плит и электромобили.
Дома, на бумаге, все получалось отлично.
Но как только он пытался осуществить свое изобретение — оказывалось, что конструкция не действует. Тогда он приступал к переделкам и — окончательно запутывался.
Последнее время Семен носился с идеей крана-укосины с целой системой полиспастов.
— Сейчас, — говорил он товарищам по бригаде, соседям в поезде, человеку, с которым стоял в очереди в кассу магазина, — с развитием техники человечество забыло о полиспастах. А с их помощью можно делать чудеса… Архимед говорил — дайте мне точку опоры для рычага, и я переверну весь мир. А я говорю — дайте мне крюк, за который можно прицепить полиспаст, и я подниму земной шар…
По замыслу Сорокина, легкий портативный кран — такой, чтобы его мог переносить один человек, — должен был крепиться в любом месте — к ступеньке лестницы, к балке перекрытия, к дверному проему.
— Опять ел сливы? — спросил Павел, когда заметил, что Семен Сорокин беспокойно ерзает, через каждые пятнадцать — двадцать минут убегает и снова возвращается.
— Что ты? — обиделся Семен. — Что я — сам не понимаю, что мне можно и чего нельзя? Что я себе — враг?
— Так почему же ты бегаешь взад-вперед?
— Пошли в мастерские, — заговорщически подмигнул Семен, — там поймешь.
— Закончили?
— Какой кран! — сказал Семен.
На лице его были написаны гордость и торжество.
У входа в мастерские уже стояли члены бригады — Станислав Лещинский, с худощавым продолговатым лицом, с глубоко вырезанными ноздрями, со смоляными стрельчатыми бровями, из-под которых немного нахально смотрели выпуклые глаза; Степан Бурлака — плотный, неловкий, любитель поспорить, а спорил он — как ходил: так же тяжело переваливаясь с одного слова на другое, не слушая возражений; низкорослый, мускулистый Булат Гибайдулин и Вася Заболотный.
Семен взобрался на стремянку и прикрепил кран к развилке ствола старой ольхи, которая росла перед цехом. Затем слез со стремянки и предложил:
— Беритесь. Все беритесь за крюк. Могу поднять еще десяток человек. Грузоподъемность рассчитана с запасом.
Все пятеро уцепились кто за крюк, кто за трос.
— Теперь смотрите — тяну левой рукой…
Он и в самом деле стал выбирать левой рукой конец троса, протянутого через систему полиспастов, и поднял всех в воздух. Степан Бурлака оборвался, упал и недовольно посмотрел на Васю — чего толкаешься?..
— Ну как? — подбоченясь и глядя вверх, обратился Семен к Павлу.
— Хорошо, — сказал Павел. — Только мне кажется, что укосине этой не хватает…