— А я вас подготовлю. Всему научу, а когда науки пройдете — похлопочу за вас в епархии. Было бы желание — господь бог вразумит.
Желание у Никиты Андреевича нашлось.
С того дня началось обучение искусству священно-служителя. Этим искусством Никита Андреевич овладел очень быстро — с детства неплохо помнил службу, да и взрослым церковь не забывал. Настоятель открыто разрешил ему себе прислуживать, чтобы приучить прихожан к новому для них человеку.
Наконец настала пора, когда Проханов смог отвезти Афонина в епархию.
Архиерей обласкал обоих, пригласил их в гости и угостил отменно.
Вскоре Афонин возвратился в Петровск в звании священника.
Теперь они стали служить вдвоем. Проханов не обманывал своего друга, когда говорил о богатых доходах. Сначала они, правда, не были многотысячными, потому что доходы пришлось делить на двоих, но волка, как известно, кормят ноги.
Проханов рассказал Афонину, как легко и просто увеличить свои доходы. К священникам часто обращаются с просьбой за «святой водой». А ведь ее можно выгодно сбывать: в колодцах запасы неисчерпаемы, а освятить ее — пара пустяков, потом хоть цистернами отгружай.
У Проханова был уже немалый опыт на этот счет. Он показал бутылочки с надписями: «Раба божья Пелагея», «Раба божья Авдотья», «Раба божья Марфа»… Таких «рабынь» оказались десятки. Они лечились у Проханова и, само собой разумеется, не без определенной благодарности.
Афонин осваивал новую науку успешно. За год службы в Петровске он обогнал в получении прибылей даже своего дорогого друга. Проханов добродушно улыбался и покровительственно похлопывал его по плечу.
— Знаете, батюшка мой, пословицу русскую: «Плох тот учитель, которого не обгонит ученик». Выходит, я не такой уж плохой учитель?
Вместе посмеялись шутке, но разошлись с некоторым нехорошим осадком в душе.
И все было бы хорошо, но ученик переусердствовал; он просто-напросто стал подставлять ножку своему наставнику, а порой и оттирать настоятеля от церковных доходов.
Произошло бурное объяснение, которое закончилось ссорой.
Случай этот стал тем снежным комочком, который катился и на глазах вырастал в глыбу. Ссора не забылась. Брань повторялась все чаще.
Жаловаться на своего выкормыша Проханову не пристало: как-никак сам его пригрел. Тогда он поехал к преосвященному и убедил его в том, что Афонина вполне возможно возвысить до настоятеля церкви.
Епископ Никодим согласился с ним и распорядился о переводе Афонина из Петровского собора в Кранскую церковь, но уже не простым священником, а настоятелем.
Дорогие друзья расстались с миром. Они выпили не одну рюмку на прощание, поговорили по душам, хорошо друг друга поняли и разошлись по своим путям-дорогам!
Глава 3
Приключения Иванина
Священник Николай Иванин, посланный епархией вместо Афонина, был еще молод, ему, пожалуй, не было и тридцати пяти, Для солидности он отрастил могучую иссиня-черную бороду и пышнейшую, слегка вьющуюся шевелюру, на которой чудом держался головной убор.
Знакомство нового священника с настоятелем состоялось при весьма необычных обстоятельствах.
Проханов обсуждал с конюхом проблему, куда девать воз отборных антоновских яблок, по дешевке закупленных в одной из ближайших деревень. Надо их было мочить, но не оказалось свободной посудины: все двенадцать бочек были доверху забиты яблоками, капустой, огурцами, помидорами, грибами, арбузами. Конечно, на зиму хватит с лихвой, но нельзя же добру пропадать.
Как раз в эту минуту на хозяйственном дворе церкви и появился гость. Он ногой распахнул ворота и вошел, неся два огромных чемодана в руках. Подошел ближе, поставил чемоданы на землю и, по-свойски подмигнув конюху, раскатистым басом выпалил в затылок Проханову:
— Разрешите доложить, гражданин настоятель?
Проханов сначала с недоумением взглянул на конюха, у которого даже рот открылся от такого представления, потом медленно обернулся.
Перед ним стоял почти двухметрового роста детина, одетый в черную рясу. Опустив руки по швам, он смотрел веселыми, хитрыми глазами на настоятеля и ждал.
— Господи, прости мя и помилуй! — нахмурился Проханов. — Это что за явление?
— Рядовой священник Николай Иванин прибыл по указу и предписанию преосвященного епископа Никодима в ваше полное и единоначальное распоряжение.
Проханов не выдержал, рассмеялся; Не поп, а служивый. Да бравый какой!