Заключив брак, мы мечтали с Делинь о детях, но в то время, когда повсюду полицией были расклеены мои фотографии, мы не могли проводить достаточно времени вместе. Однажды, незадолго до моего ареста, я тайком пробрался домой, вот тогда она и забеременела.
Вскоре меня арестовали.
Однажды ночью в камере мне приснился чудесный сон. Я увидел радостную и счастливую Делинь с сыном на руках. Она подошла ко мне и кротко спросила: "Как мы назовем нашего сына?"
Принимая ребенка из ее рук, я вспомнил похожий случай из Писания, когда Авраам принял долгожданное дитя и нарек его Исааком. Тогда я сказал жене: "Назовем его Исаак". Она радостно улыбнулась и взяла Исаака на руки.
Я проснулся и уже не мог заснуть. Чудесный сон не выходил из головы.
На следующий день, утром 19 апреля 1984 года, родные принесли принесли мне в тюрьму добрую весть, которую один охранник дружелюбно сообщил мне: "Юн, у тебя родился сын. Через несколько дней они будут отмечать это событие. Вот тебе бумага и карандаш. Жена просит выбрать имя сыну".
Тут я вспомнил сон, который видел накануне. Я поблагодарил охранника, и написал Делинь: "Назовем его Исаак". Потом я написал письмо малышу:
Моему дорогому сыну Исааку,
Когда ты родился, твой папа был в тюрьме ради Христа. Я не знаю, сынок, доживу ли до того дня, когда увижу тебя. Люди желают своим детям успехов в жизни, а твой папа желает одного - чтобы ты возлюбил Господа Иисуса Христа и последовал за Ним. Исаак, всегда доверяй Господу, и, когда подрастешь, станешь человеком Божиим. Твой отец.
Проверив письмо, охранник не нашел в нем ничего запрещенного и передал его семье.
Делинь: После первого свидания с Юном в тюрьме прошло совсем немного времени и у нас родился сын.
Само по себе это было чудо. Акушерка, которая помогала мне рожать, сказала, что впервые в жизни видит, как женщина рожает без боли. Я говорю совершенно искренне, потому что мне действительно не было больно. Это была милость Божия ко мне.
За несколько, как мне родить, мне велели прийти в больницу и сделать аборт. В местном органе государственного планирования семьи ГПС) сказали: "Твой муж никогда не выйдет из тюрьмы. Пожалей себя и не дай ребенку вступить в этот мир.". Мне велели вернуться через несколько дней, и тогда мне сделают операцию.
Я страшно испугалась. Конечно, я ни за что не согласилась бы на аборт, но, если бы я не пришла в больницу, меня все равно разыскали бы и провели операцию насильно. Я рассказала обо всем матери, а так же братьям и сестрам во Христе. Они горячо молились, умоляя Бога помочь мне в этом безвыходном положении. Господь ответил на их молитвы! Я родила на два месяца раньше предполагаемого срока и до того, как государство успело вмешаться с принудительным абортом! Когда к нам пришли представители местного органа ГПС разбираться, почему я не явилась в назначенный день в больницу - они увидели меня в кресле с ребенком на руках! Им пришлось уйти ни с чем!
Мы передали Юну записку, где сообщили о рождении сына, а он написал из тюрьмы нам: "Назовем его Исаак". Господь вразумил его сновидением, и он уже знал, как назвать сына.
Времена тогда были очень трудные. Мы крайне нуждались. Полиция конфисковала в нашем доме все - - горшки, кастрюли, мебель и даже нашу одежду. Нам с матерью Юна не оставалось ничего иного, как работать в поле,иначе мы умерли бы с голоду. Матери Юна было уже за шестьдесят, но она оставалась крепкой и подвижной.
Не прошло и недели после рождения Исаака, как нас навестили несколько братьев и сестер во Христе. Они прошли сто километров, чтобы помочь моей свекрови и мне в поле. Старых женщин, работающих на поле, в нашем селе можно было по пальцам пересчитать. Полевые работы предназначены для молодых и сильных. Наши помощники видели, как приходилось сгибаться от тяжелой работы матери Юна.
Друзья собрали за нас урожай пшеницы и связали его в снопы, но в житницу не перенесли, а оставили на краю поля. Вскоре поднялся сильный ветер. Мать Юна побежала в поле, чтобы постараться вывезти хлеб до того, как его прибьет дождь. Полил дождь и загремел гром. Случилось так, что арба, груженая пшеницей, перевернулась, придавив руку и ногу матери Юна к земле. В этом положении она пролежала в грязной канаве, как в ловушке, несколько часов. Я была дома с новорожденным и о случившемся ничего не знала.
Позже у матери Юна определили перелом плеча и бедра.
Это было страшное горе, которое я уже не могла вынести. Муж был в тюрьме. Большинство друзей и родных меня оставили. Я одна выбивалась из сил с новорожденным, а тут слегла и мать Юна.