С этой точки зрения мне безразлично само Обстоятельство Смерти. Или же — безразлична Смерть как Смерть. То есть, я не могу более ее ощутить-пережить. (А.В.)
Большая ошибка полагать агрессию или скажем, жажду власти — завуалированной апелляцией к любви. Ежели даже говорить на профанном языке — языке психоанализа, ежели, в качестве игры или эксперимента признать его всерьез, то стоит заметить — «тоталитарная личность» в своем апофеозе, в своем пределе — в принципе не нуждается во взаимодействии.
Здесь тоталитарность выступает как синоним самодостаточности.
К слову, любой политик — тоталитарист. И крайне правый. И левый. И либерал. Исключений нет.
Когда-то я говорила, что постмодерн закончится с первым выстрелом. Нет. Постмодерн закончиться не может. Это вопрос восприятия. Некое подобие отстраненности.
Основной политический вопрос текущего момента — это вопрос — В ЧЁМ МОЙ ИНТЕРЕС?
Как-то истосковались все по рациональности
Этический минимализм. Это тоже обо мне.
Клеймо
Я заметила — у каждой дочери секретаря райкома на шее бижетурийно-жемчужный узор. Так затягивается петля родины-тьмы. (О вечно-женском).
Современный мир — выдумка традиционалистов. Говоришь «современный мир» — поддерживаешь евразийство. Так уж вышло. Предлагаю ввести понятие — актуальный мир. (Актуальная политика и пр.) Реальность более не нуждается в идеологических лаптях. Актуальная реальность.
Опыт здесь — всегда — опыт смирения. Поэтому и До и После — отрекаюсь от всякого опыта.
В пику распространенным клише. Люди, сформированные потреблением ничем не хуже людей сформированных культурой. Путь к совершенству в обоих случаях лежит через «предательство» сформированного Я.
Здесь не стоит обращаться к кому-то за помощью не по причине гордыни (коя наличествует весьма), а по причине того, что-то единственное, чем может поделиться безропотное большинство — это своей слабостью.
Подлинное Я понимает жизнь, как излишество, как нечто, высасывающее силы. И видит возможность существования для себя вне обусловленного процесса. Жизнь, равнО как и смерть, ведет к утрате идентификации и потере функциональности. Поэтому отрицание витальности (бегство от витальности) — есть и бегство от смерти. Вопреки распространенной (профанной) идее о том, что антивитальность равна чуть-ли некрофилии.
Тот, кто не приемлет смерть, тот не выносит и жизнь.
Про «тиранов», желающих отхватить чужой витальности. Да, есть такая иллюзия, некое преломление сознания, лже-проекция, когда кажется, что другие — живые (живее тебя), то есть, более подлинные. Так вот. Чистая ложь. Не живее вас будут. Такие же. Немного мертвенькие. Я проверяла.
Философия должна быть гламурной. Сияющей. Той самой поверхностью, отражением мертво-озера, из коего «никогда не утоляла жажду сволочь людская». А то — сплошные шероховатости, погрешности, бугорки, целлюлитный орешек мозга. Болотистая «наука».
Эгостенциализм
Нет опыта, который стоил бы того, чтоб быть пережитым или усвоенным. Проще говоря, нет опыта Сверх и Помимо Я.
Иные хранят себя как оружие лишь, как возможность отмщения
После принуждения к бытию (насилия, имя которому — рождение) самым отвратительным видом насилия является «принуждение к счастью». «Разве ты не счастлив?» — спрашивают тебя стервятники лжизни. «Разве ты не хочешь быть счастлив?»
Понятие о том, что для кого-то может существовать иная иерархия ценностей, что «быть счастливым» — это подвергнуться тотальной деперсонализации, быть исковерканным, лже-интепретированным, поставить свое Я под угрозу — это понятие тотально отсутствует.
Отсюда видим мы скомканные, вымученные типы, тех кто выставляет на публику «достаток», лже-социальный статус, эмоциональное довольство — в виде оскалов деформированных улыбок.
Я и Индивидуальность — для меня абсолютно разные понятия. Я — это Идеальный Образ, Представление о Себе, плюс Декларация Себя. Индивидуальность же — навязанная данность, вроде плохой кожи, или, к примеру, дурной наследственности. То, от чего следует избавляться во благо Подлинного Я.