Патрульная машина с арестованным уже давно уехала, а они всё стояли возле трапа, глядя на порт, слушая гудки пароходов и крики чаек.
— А почему у вас глаза белые? — вдруг спросил Лейф, поняв, что ещё пару минут, и он не сумеет набраться смелости для этого вопроса.
— Потому что я очень старая. — Детектив глянула на инспектора с добродушной усмешкой. — Никогда не слышали, как стареют эльфы, юноша? Я не стану седой и сморщенной с возрастом, но вот глаза у меня выцветают понемногу. Седеют, если хотите. Когда совсем выцветут — я усну и не проснусь. Это — эльфийская старость…
— Сколько же вам…
— Вы говорите с женщиной, юноша. — Эльфийка легонько прищурилась, однако на губах её всё ещё играла мягкая улыбка. — Много. На той картине, которую украл профессор — помните, что было изображено?
— Да. — Лейф поёжился, вспомнив чёрные и красные разводы на холсте.
— А я это видела сама. Хотите послушать байки старой эльфийки? Про последнюю королеву-рыцаря континента и про первую королеву-чародейку? Про огонь в небе и смерть драконов?
— Конечно хочу, фру Вэлтритдотир!
— Ну тогда сдадите отчёт — и отвезёте меня в людрийский ресторан. — Эльфийка щелчком отправила окурок за борт. — За ваш счёт, конечно, инспектор. А то от вашего старшего коллеги не дождёшься… С вас — выпивка и порция жареной свинины в кисло-сладком соусе, с меня — целый вечер занимательных историй…
Конец.