Пригнувшись, стремительно бежал за ним Карпенко. Он уже чувствовал, что они с Зуевым не одни: десятки солдат бежали за ними… Совсем близко сержанты Перкин и Ершов, ефрейтор Разумный. И много, много других…
Все яснее слышался топот ног. Вот кто-то уже обогнал его. Потом еще двое очутились впереди. И еще…
— Бей! Бей фашистов!.. — слышались со всех сторон голоса.
Комсорг обернулся, на мгновение радостная улыбка засияла на его лице. Увлеченные его порывом бойцы шли в атаку.
За спиной заговорили «максимы». Зуев обрадовался: «Свои это. Пулеметная рота поддерживает. Хорошо… Очень хорошо!..»
Короткими перебежками, падая в траву, когда противник усиливал огонь, и снова быстро поднимаясь, Алексей добежал до кустарника.
Вот и река. Могучее русское «ура» слилось с трескотней автоматов. Пехота шла в атаку. Грохнула кем- то удачно брошенная граната. Раздался второй, третий взрыв… Запылал танк, а другой, с перебитой гусеницей, заерзал на месте. Остальные танки скрылись в кустарнике.
Рота, а за ней и подошедший стрелковый батальон вышли к Оболи. Гитлеровцы стали поспешно отходить вдоль берега.
В голове батальона рота Карпенко преследовала врага. В том месте, где излучина реки уходила в сторону, на пути лежала сожженная деревня Захарово. Она была опорным пунктом во вражеской обороне. Нужно было срочно разведать селение.
Лейтенанты Зуев и Карпенко быстро сориентировались по карте: изучили подступы к деревне и определили выгодное место для переправы. Рота продвигалась дальше. На берегу среди деревьев показался полуразрушенный дом. Кругом него большие воронки, наполненные водой ржавого цвета. Дом небольшой, с чердаком. Это строение уцелело чудом; только стекла в окнах были выбиты. Никаких построек поблизости не сохранилось.
Когда солдаты скрытно подобрались к зданию, с чердака полетели гранаты. Сильно контуженный Карпенко упал на землю. Зуев приказал двум бойцам отнести командира в кустарник. Сам решил уничтожить засевших на чердаке гитлеровцев.
Автоматчики под командой Проскурина очищали от вражеских солдат прилегавшие к дому кусты. Раздавались громкие отрывистые выкрики пехотинцев:
— Заходи слева!
— Бей гранатой!.. Бей!
Зуев ползком незаметно подобрался к дому с противоположной стороны. С гранатой в руке он выскочил из-за угла. Над ним в раскрытой двери чердака у пулемета сидел фашист. Гитлеровец рассматривал в бинокль кусты, где шла рукопашная схватка. Он, видимо, выискивал для себя цели.
Алексей не стал мешкать: одна за другой на чердак полетели две гранаты. После броска лейтенант скрылся за углом дома, думая, что на чердаке находится немало фашистов. Но, как оказалось, там было только два вражеских солдата. Они были убиты наповал.
Теперь путь открыт. Медлить нельзя. До изгиба реки оставалось несколько десятков метров. С высокого берега, поросшего кустами, в бинокль хорошо просматривалась огневая система вражеской обороны на противоположном берегу.
Карпенко стало совсем плохо, он не мог больше руководить боем. И комсорг принял решение.
— Слушай мою команду! — крикнул Зуев. Солдаты, повинуясь, насторожились. Лейтенант разбил роту на две группы и повел их к реке через кустарник. Продвигаясь вперед, воины натолкнулись на дзот. Он стоял, спрятанный в густом бурьяне у самой реки. Это была последняя огневая точка врага на правом берегу. В амбразуре полыхнули огненные вспышки, раздался дробный стук, и над головой засвистели пули. Солдаты снова залегли…
До дзота оставалось метров пятьдесят, не больше. Впереди — трава, высокая, густая: укроет от врага! И Зуев решил: условным сигналом он вызвал к себе младшего лейтенанта Проскурина.
— Дзот надо заставить замолчать. Понимаешь?! Возьми сам ручной пулемет и трех хороших стрелков. Прикроешь. Я поползу…
Проскурин даже растерялся. Он почувствовал стыд, будто провинился в чем-то.
— Зачем же тебе? Лучше я попробую…
— Не пробовать надо, а наверняка, — строго возразил лейтенант. — Прикрывай, говорю…
Командир взвода лег за пулемет. По бокам — три бойца: они открыли огонь. А Зуев полз. Используя отрытые гитлеровцами ячейки и воронки от снарядов, он быстро удалялся. Десятки глаз напряженно следили за храбрецом.
Пулемет из дзота разбрасывал струи смертоносного огня; ему вторили, захлебываясь, десятки автоматов. Пятнадцать… десять шагов осталось… Алексей сполз в немецкий окоп и увидел противотанковую гранату, лежащую на свеженарытой земле бруствера. Комсорг осмотрел гранату: большая, круглая, вроде все в порядке. Недолго думая, он проверил запал, приподнялся и швырнул ее, а сам бросился на дно окопа.