Командир полка Егор Ковнеров стоял на опушке леса и хмуро смотрел вперед. На участке полка сложилось тяжелое положение. Сырость, казалось, насквозь пропитала землю.
Подошел почтальон, невысокий, худощавый солдат.
— Товарищ полковник, вам письмо…
— Письмо? — оторвавшись от дум, сказал Ковнеров. Командир полка вскрыл небольшой зеленый конверт.
«…И порешили мы свой населенный пункт переименовать в Судьинку — в честь павшего за нашу землю отважного разведчика Виктора Судьина, — писали жители литовского селения Попришкувяй. — Мы будем содержать в образцовом порядке могилы воинов армии-освободительницы…»
Полковник оторвал взгляд от письма. Вспомнилась прошлогодняя осень: в лесу было холодно и так же сыро, как сейчас; правда, то была осенняя, промозглая сырость. Настроение незавидное, не слышались шутки, никто не смеялся. Накрывшись плащ-палатками, солдаты, не переставая, чадили махоркой. На широкой, обезображенной разрывами снарядов луговине закрепились роты полка.
Гитлеровцы находились в более выгодном положении; они отсиживались на высотах, господствовавших над местностью. Густая роща скрывала их огневые позиции. Трудно было определить, откуда ведется огонь, где установлены минометы, орудия, пулеметы.
«Герои не умирают! Они будут вечно жить в народе. Мы не забудем павших в честном бою…» — читал дальше полковник письмо литовских крестьян.
А мысли одна за другой ворошили прошлое. Вспомнилось Ковнерову, как он тогда волновался, то и дело выходил из землянки, подолгу смотрел в бинокль на высоты, потом смотрел на карту, но нужное решение не созревало. Не забывалось и то, как он сам выделил группу разведчиков, проинструктировал их. Группу возглавил старший сержант Виктор Судьин. Это был знатный воин, имел пять боевых наград. В бою Судьин был отчаянно смелым, ловким и находчивым. Когда случалось с глазу на глаз встречаться с врагом, умел перехитрить его, обмануть. Это знал командир полка. «На такого можно положиться», — думалось Ковнерову, когда он ставил задачу разведчикам.
И вот Судьин, а с ним еще двое пропали. Ушли за передний край, и вторые сутки о них ни слуху ни духу. Все волновались.
— Не вернулись? — спрашивал у Ковнерова замполит полка.
— Нет еще…
— Неужели погибли?
— Не верится. Судьин не такой человек…
Так прошли день и ночь, наступило утро. И снова:
— Еще не вернулись?
— Пока нет…
— Значит, попали в беду. Придется высылать вторую группу на розыск.
— Подождем до утра.
И ждали. В тревоге и напряжении ждали. А поздно вечером, когда вторая группа разведчиков собралась на задание, боевое охранение задержало двух мальчишек. Несмотря на ненастную погоду, ребята были босы, плохо одеты, выглядели измученными. На изнуренных худеньких лицах отчетливо выделялись скулы. Мальчики были грязные, с вихрами спутанных, давно немытых волос.
Тот, что был постарше и побойчее, назвался Колей. Когда их вели в расположение полка, он ко всему присматривался: видно, хотел запомнить обратную дорогу. Второй, низенький, с тонкой шеей и большими серыми глазами, сказал, что его зовут Петей. Он не шел, а бежал, семеня короткими ногами и то и дело шмыгая носом.
Командиру доложили о ребятах. Полковник оживился. «А может, что скажут о разведчиках?..» — подумал он.
— Давай их сюда! — приказал Ковнеров.
Е. Е. Ковнеров
Озираясь по сторонам, мальчишки вошли робко в землянку. В ней было тепло, чадила самодельная лампа, то и дело звонил в углу телефон, заходили и уходили воины.
Лицо Пети расплылось в широкую довольную улыбку, и глаза радостно заблестели: в землянке топилась железная печь, а от буханки хлеба и двух котелков, что стояли на маленьком столике, исходил вкусный запах.
— Кто такие? — стараясь быть мягче, спросил Ковнеров у мальчиков.
— Мы попришкувяйские, дяденька… — начал тот, что постарше.
— Чего по переднему краю ходите? Убить и поранить может.
— Командир, наверное, вы и есть? — неожиданно спросил Коля, пристально глядя на Ковнерова. — Он нам сказал: высокий такой, здоровый. Вы, значит, и есть командир. Мы сразу узнали.
— А кто же вам это сказал? — оживился Ковнеров.
— Да разведчик ваш. Как его… Забыли вот только фамилию.
— Дело у нас есть. Так самый старший командир вы?.. — перебивая товарища, спросил второй мальчик.
Ковнеров насторожился, чутье подсказывало, что ребята могут сообщить что-то важное. Все больше располагаясь к ним, он сказал: