Пусть руки постоянно двигаются. Эх, дорожку бы сейчас!.. Кручу между пальцами правой руки двадцатипяти-центовик из кафетерия. От указательного пальца к мизинцу: на счёт «раз» монетка с наружной стороны, на счёт «два» — с внутренней. Так, небольшая разминка получается.
Прошло три минуты, Карлайл читает мой файл, заносит в блокнот ещё пять строчек. Достаю из пачки две сигареты. Одну кладу на стол, вторую прячу в ладони и начинаю ловко вертеть пальцами, чтобы сигарета появлялась то в одной руке, то в другой. На «естественное поведение» похоже мало, но без кокаина голова не работает, а подобные манипуляции успокаивают и помогают придумать что-нибудь дельное.
— Здорово! Вы фокусник? — спрашивает эксперт. Понятно, пытается отношения наладить, хочет, чтобы я расслабился, разоткровенничался и выдал всю свою подноготную. Вот для чего учтивая болтовня: не бойся, мол, я тебе друг. Ну уж нет, я начеку, знаю: мой новый «друг» каждое слово записывает.
Ладони вверх — показываю обе сигареты.
— Не-а… Так, баловался в юности. Осталась привычка, когда нервничаю, — криво улыбаюсь я. Замечательно, основа заложена, теперь есть на что опираться, если захочу показать, что он меня «прижал». Как только запахнет жареным, переведу разговор на нервную привычку. Это называется дезориентацией.
— А вы сейчас нервничаете?
— Нуда… — Прячу сигареты в пачку и убираю с глаз волосы. — Есть немного.
Эксперт снова что-то записывает, и в примечаниях к ПН я ухитряюсь прочитать слово «волшебный». Карлайл снова открывает мой файл, прикрывая текст рукой, чтобы я не прочитал. Зря старается: мне и так известно, что там.
* * *Имея водительские права, удостоверенные управлением автомобильного транспорта штата Невада, Раймонд О’Доннелл никогда не садился за руль. Раймонд О’Доннелл никогда не голосовал, не задерживался полицией, не снимал квартиру, не брал напрокат машину и не подавал других признаков жизни. Сбережения Раймонд О’Доннелл предпочитал хранить в округе Кларк штата Огайо, потому что в Неваде слишком свято чтят тайну банковских вкладов. Фамилия Раймонда красовалась на двадцати шести почтовых ящиках по всему Юго-Западу: в Чатсворте, Индио, Визалии, Нидлзе, Бейкерсилде, Лодсбурге и Холсбруке. Ящикам-то всё равно, а их владельцы тупо смотрели на водительские права, узнавали меня на фотографии, забирали деньги и через минуту забывали о встрече.
В управлении автомобильным транспортом и соцстрахе всегда требуют контактный адрес, поэтому на чужих почтовых ящиках дополнительным получателем я указываю своё новое имя, одно из тех, которым ещё не начал активно пользоваться. Иногда выбираю улицу, дом и квартиру в престижном микрорайоне или, наоборот, на незавершённом строительном объекте, а потом отношу на почту заявление с просьбой пересылать корреспонденцию в удобное мне место. Управление автомобильным транспортом никогда ничего не узнает. Адрес для пересылки можно давать любой, даже липовый. Когда я в очередной раз меняю имена, вся моя почта идёт на Аляску! Где-то на севере скопилась целая гора писем, адресаты которых никогда не рождались и никогда не умрут.
Сейчас дела идут неплохо, совсем неплохо. Джимми и К° с каждым днём всё больше платят, всё больше от меня зависят и уговаривают бросить основную работу. Уже жалею, что с ними связался.
* * *Предстояла очередная смена имени. Я был в Лас-Вегасе — навещал почтовые ящики и отделения местных банков и параллельно готовил несуществующие адреса и кредитные истории для людей Джимми. Бренчание автоматов стихло, и мой затуманенный взгляд упёрся в вестибюль отеля с казино, в баре которого я сидел. Из розового, явно, на заказ выкрашенного джипа высыпали пять девушек-студенток и игриво помахали портье. Зарегистрировались, порхнули к лифту, и я услышал, как одна из них сказала: «Бассейн». Там на полосатых шезлонгах я и нашёл их через двадцать восемь минут.
Всю вторую половину дня я наблюдал за девицами: они спустили около двухсот долларов на стоящих недалеко от бассейна столах с низкими ставками. Я — раза в два меньше у «каблука», где вшестером играли в двадцать одно. Самое главное — не привлекать к себе внимание, а если выиграешь, это неминуемо. Ещё страшнее, если сфотографируют и вышвырнут из казино.
Девушки заказывали дешёвые напитки, оставляли мизерные чаевые, умело отбиваясь от мужчин, ходивших вокруг них стаями: университетских крысят, деловых тараканов, смуглых Аладдинов, облитых парфюмом и увешанных золотом. А молодые красотки не теряются: и заигрывают, и на расстоянии держат!.. Ближе к вечеру я спустился за ними в бар и угостил коктейлем.