– Антоновых? Да нет, не особо. Они больше между собой общались. Друзей у нас в поселке, насколько я знаю, не имели. Утром уезжали, вечером приезжали. Сыновья, я имею в виду. А женщины в доме оставались.
– А кто там числился хозяином?
– Собственность у них на мать была оформлена. Как приехали к нам год назад, так сделку оформили и за перестройку дома принялись.
– А откуда они приехали?
– Розалия говорила, что раньше они в Прибалтике жили. А после перестройки в Россию вернулись.
– И сразу купили дом у вас в поселке?
– Нет. Тут они всего год как живут.
– А где до этого жили?
– Не знаю. Но дом они у Юсуповых недорого купили. Гораздо больше потом в реконструкцию вложили.
– Значит, денег у них было много?
– Да уж на ремонт они приличную сумму угрохали! У Юсуповых-то не дом был, а так, одно недоразумение одноэтажное. А теперь три этажа, да все каменные! И обстановочка в доме, скажу я вам, недешевая. Грабители знали, куда вламывались! Дом Антоновых у нас самый богатый во всей округе!
– И ни мать, ни жена старшего брата при этом не работали? Целыми днями дома сидели?
– Выходит, что не работали.
– А братья чем занимались?
И тут всезнающая председательница спасовала. Она лишь развела руками и пожала плечами. Мол, не знаю. Самой бы очень хотелось знать, но, увы.
– Говорю же, они не рвались к общению, Антоновы-то эти. Но так люди тихие, приличные. Приедут, уедут. А так их и не слыхать. Одна их Розалия выпендриться любила.
– Кухарка? Которую убили?
– Зарезали ее! Следователь при мне нож, которым ее убили, в пластиковом мешочке достал и мне показал. Мол, узнаю я этот нож или нет?
– А вы?
– Обычный кухонный нож. У Антоновых на кухне таких штук семь было. В специальной подставке торчали, ручками наружу. Видимо, там их преступники и взяли, когда на Розалию набросились.
– Значит, ее зарезали?
– Именно! Я ведь как про труп кухарки в пластиковом мешке для мусора услышала, все, говорю, допрыгалась наша Розалия. А следователь сразу ко мне. Да за что? Да почему вы так говорите? Да не имела ли покойница каких-либо врагов?
– А она имела?
– Так многие были бы рады пристукнуть нашу Розалию. Она многим в поселке кровь попортила.
– Даже так?
– А то! Вечно в чужие дела совалась да всех между собой ссорила. Уж не знаю, как Антоновы со своим сокровищем справлялись, а только от Розалии весь поселок стонал. И как ей в доверие к людям удавалось втираться? Ведь простая кухарка. А во все дома вхожа была. Правда, и дома у нас в поселке по большей части недорогие. Люди там простые живут. Кухарок не держат. Одни Антоновы себе каменный трехэтажный дом со всеми удобствами отгрохали.
Подруги это и сами уже видели. И невольно к ним закрался один вопрос: а зачем? Чего ради Антоновы так выпячивали свое богатство на фоне окружающей их серости? Просто из желания похвалиться своими деньгами?
– Но вы же сказали, что Антоновы этот дом купили у кого-то?
– Верно. У Юсуповых. Только у Юсуповых один этаж был. А Антоновы сверху еще два надстроили. И всяких излишеств туда напихали. Они вам свой бассейн показывали?
Услышав про бассейн, Кира ощутила неприятное чувство. Утраченные возможности не давали ей покоя! Вот и бассейн от нее уплыл вместе с Густавом! Был бы Густав, был бы и бассейн! А нет Густава, нет и бассейна.
– А бассейн крытый?
– Ну конечно! И вода в нем с подогревом в любое время года.
Решимость Киры найти и вернуть себе Густава переполняла девушку. Но где же он? Куда его увезли неизвестные похитители? И его, и всю его семью!
– А кто еще жил с Антоновыми?
– Больше никто. Вчетвером они жили, Розалия пятая. Она у них как член семьи была. Хоть и не родственница, но они ее с собой за стол сажали. И всегда она у них на особом положении была. Хотя они и не скрывали, что они ей платят деньги за работу поварихи.
– Очень странно.
– Что странно? Хотя согласна, странно. Я бы со своей поломойкой цацкаться не стала.
– Нет, странно другое. У кого же похитители выкуп собираются требовать?
Председательница ненадолго замолкла. Видимо, этот вопрос до сей поры не приходил ей в голову. И ответа на него у нее не было.
– Вот уж не знаю, – растерянно произнесла женщина. – А действительно, кто же платить за бедолаг станет, если их всех похитили?
– Может быть, на работе?
– Где?
– Ну, где-то же братья работали.
– А-а-а… Ну да. Помнится, Розалия что-то такое говорила, бизнес у них собственный. То ли автозаправка, то ли автомойка, то ли станция ТО. Одним словом, что-то такое с обслуживанием автомобилей связанное.
Подруги переглянулись. Это уже кое-что. Зная фамилию Густава, а также то, чем он занимался, можно было попробовать отыскать его фирму. Вот только зачем? Ну, раз в поселке про Антоновых никто и ничего внятно сказать не мог, кто они такие, откуда приехали и почему не остались на старом месте, то, может быть, удача улыбнется подругам в другом месте?
Ведь с тех пор, как произошли события девяностых и республики Прибалтики обрели статус самостоятельных и независимых государств, много воды утекло. И где Антоновы жили с тех пор? Хорошо, пусть в России, но где именно? Россия, она ведь огромная. Мало ли чего могло произойти с Антоновыми за годы жизни в России. Могли и врагами обзавестись. Тем более что деньги у них были. А где деньги, там и зависть, и вражда.
– А эта Розалия давно жила с Антоновыми?
– Ну, раз говорила, что вместе с ними из Прибалтики перебралась, выходит, что долго.
– И все эти годы Антоновы терпели ее дурной характер?
– Получается, что да.
И что же могло заставить Антоновых поступить таким образом? А что, если под сварливой оболочкой поварихи скрывалась чистая душа? Может, Розалия сделала что-то такое, за что Антоновы были ей признательны всю жизнь.
Выйдя от председательши, которая знала про Антоновых до обидного мало, подруги задумались. Куда им ехать теперь? Факт вывоза мусора именно в день убийства председательша подтвердила. И еще добавила, что мусорщики приезжают, когда им удобно. Неизменным остается только день – среда. Мусорщики могут приехать и в восемь утра, и в десять вечера. Час договором не оговаривается.
Вчера была как раз среда. И мусорщики приезжали в поселок в промежутке с шести до восьми часов вечера. То есть как раз в тот самый временной промежуток, в котором Кира валялась в обмороке на окровавленной кухне на вилле «Бесконечность».
– Выходит, мусорщики могли забрать мешки с мусором, даже не подозревая, что увозят трупы!
– Да какие трупы? Ты же слышала, Антоновых увезли живыми. Пострадала одна только Розалия! Антоновы утопали из своего дома живыми!
– Их могли застрелить уже в машине. В машинах видеокамер нету!
Да и самих машин, кстати, тоже не было. Преступники увезли свои жертвы на их же собственных машинах.
– Но зачем преступникам это?
– Откуда мы знаем? Возможно, в машине пленники подняли бунт и их всех поубивали, а трупы спрятали в мусор. Четыре мусорных мешка тому подтверждение! И пятый с Розалией!
– Все-таки мусорщики забрали именно трупы?
– Да! И здорово облегчили тем самым преступникам их работу!
– А почему труп Розалии оставили?
– Ну, предположим, преступники упаковали трупы Антоновых и выставили к выходу. Потом вспомнили про труп Розалии, решили и его тоже убрать. Пошли за ним в дом. Но, пока упаковывали, приехали мусорщики и забрали те четыре мешка, которые уже стояли у калитки.
– Не выходит! Мешков было пять. И они стояли все в ряд. Я это хорошо помню.
– Ну, тогда не знаю. Возможно, у мусорщиков не хватило места на пятый мешок, и они решили оставить его на потом.
– Как это на потом?
– Ну, на следующий раз.
– Нет, мне кажется, мы должны лично поговорить с мусорщиками и все у них выяснить.
– Что? Почему они взяли только четыре мешка, а не пять?
– Да. Но самое главное, надо спросить у них, не видели ли они возле виллы «Бесконечность» чего-нибудь странного в тот вечер.