В зале он огляделся. Под низкиим потолком мигали желтоватые даты, качалась змеевидные тени от провисающих кабелей — провозка самопальная. За стойкой скучал бармен; Бледный, как обыно, торчал в углу, за другими столами сидели шесть человек.
При появлении гостя бармен встрепенулся:
— Вот это он я есть. Хромой, у людей к тебе дело.
Из-за стола поднялись двое, долговец в тяжелом усиленном комбеэе черного цвета и пожилой мужчина с обычной снарягой цвета хаки.
— Хромой? — Старший протянул руку. — Я Константин Дроздовцев, можно Доза. Это Камышов из «Долга».
— Федор, — назвался Камышюв, — или Камыш. Присядем? Дело у нас.
Хромой взглянул на бармена, тот едва заметно кивнул, мол, все в порядке В заведениях вроде «Снежинки» барменам принято доверять, иначе кто бы стал в такие места захаживать? Тогда Хромой придвинул стул и сел за стол Дозы и Камыша. Перед ними стояли бутылка, открытые банки тушенки, лежал батон, нарезанный крупными ломтями. У сталкеров был приготовлен и третий стакан, Доза придвинул его Хромому, налил. Камыш открыл еще одну банку консервов.
— За встречу, — сказал Дроздовцев. — Хотя повод у нас того… грустный, в общем.
Хромой кинул на него короткий взгляд — на вид лет пятьдесят или немного больше, фигура кряжистая, но не грузная, седая бородка, глаза умные, Внушительный, в общем, мужик. И сразу видно — в авторитете.
Камыш, придвинув консервы Хромому, тоже взял стакан. Выждав немного, чтобы все успели закусить, долговец началразговор.
— Дело, прямо скажем, паршивое. Мы. конечно, незнакомы, но люди о тебе хорошо отзывались. — и Коваль, и Белый с «Агрогтрома»… В общем, решали к тебе с этом… с просьбой, короче говоря. Ночью ваш пост расстреляли. Шесть трупов, трое пропали.
— Расстреляли? — Хромой поднял брови. — Долговский пост?
— Пост был укреплен, как положено, — пояснил Камыш. — Но ворвались, обвалили стену… В общем, оборзела «Свобода». Давно, падлы, нарывались, во теперь мы им…
— Свободовцы? Хм…
Хромой задумался. Он было решил, что его, знаменитого сыщика, попросят отыскать виновных… а тут уже все ясно Странно, конечно, но «Свобода» с «Долгом» всегда на ножах. Стычки и раньше случались — наверное, кризис назрел. Рано или поздно конфликт должен был вылиться во что-то этакое… И Хромому вовсе не хотелось встревать в свару крупных сталкерских группировок.
— Свободовцы, — подтвердил Федор. — Хиппи хреновы, раздолбаи. Даже мертвых не прибрали. И своих убитых тоже бросили. Ну не паскуды, а?
— Значит, «Свобода» напала на ваш пост, шестерых положила, а трое пропали?
— Среди пропавших Коля, сын нашего капитана Рожнова. Пацану тринадцать лет. Капитан его с большой земли привез недавно совсем. Там мать алкоголичка, ее хахали да шпана уличная… в общем, пропал бы парень, а Рожнов его забрал сюда, говорил: человека из него сделаю. Любит сына, понимаешь?
Доза снова наполнил стаканы:
— В общем, дело такое, Хромой: надо Рожнову помочь. Парня среди найденных нет, капитан надеется, что свободовцы его не убили. Нужно пойти к ним, переговорить. Долго-вским идти бесполезно, с ними «Свобода» говорить не будет, должеи быть кто-то нейтральный. Меня попросили, мне не впервой, по все знают, что я с «Долгом» в добрых отношениях, потому ко мне доверия у них не будет. А ты человек новый, ни с кем, ни в чем… но при том уже про тебя знают. Ладно, выпьем.
Хромой поморщился — водка была паршивая, он все же привык к качественной выпивке.
— Да ты не беспокойся, свободовцы тоже о тебе знают, — по-своему истолковал Дроздовцев гримасу сталкера. — Помнишь Зюзю, ну, паиан такой по «Агропрому» шатался? Ты вроде с ним и пришел в «Снежинку», верно?
— Точно, пришли вместе, но здесь распрощались и больше не виделись.
— Так Зюзя в «Свободу» подался и сейчас, скорее всего, с ними. Так что ты не долговский, точняк! Тебя они по крайней мере выслушают.
— Выручай, Хромой. — Камыш поставил на стол вторую бутылку. — Ты вроде толковый парень, судя по тому, что о тебе говорят, нам как раз такой и нужен… а не местные, блин… сталкеры Петровы… замшелые.
Упоминание любимого персонажа не могло не растрогать Хромого, и он согласно кивнул.
— Ты уж пособи, — гнул свое Камыш, не замечая. — Понимаешь, какая штука, если бы не пацан рожновский, мы бы уже по «Свободе» ударили. А так — сперва переговоры. Потолкуй с этими козлами — может, удастся миром парнишку вернуть… а то у меня кулаки чешутся.
— Хорошо, я не отказываюсь. Лоза снова налил, покивал.