Тоже совпадение?
Выключенный айфон в кармане молчал – Эрика задумчиво достала его, но сразу положила обратно. Выяснять, звонили ей или нет, не хотелось. Ничего не хотелось, даже поисков гостиницы на остаток ночи – притом, что теперь город не представлял трудностей. В качестве альтернативы можно было, естественно, собрать эгоизм в кулак и напроситься к Мелли – но только она же непременно посочувствует и задаст вопросы!
Мимо проехала пара автомобилей. Девушка, покачав головой, отказалась от идеи. Возможность любых вопросов сейчас пугала – как пугало и лёгкое чувство вины, начинающее крепнуть. Стоило не кидаться упрёками, а попробовать выслушать. Стоило, наверное, сдержаться и прозреть раньше. Дурацкий сон, смешавший отца и театр… Очаровывающая неповторимость режиссёра должна была иметь двойное дно: его приятное общество, разговоры о спектаклях и Сэме, обещание рассказать про знакомство когда-нибудь… Полная метафор совместимость в танце. Интерес к герою пьесы. Алекс был монолитом, разбивающим сомнения – трудно поверить, что в юности он лазил по деревьям, не нравился бабушке Элинор и претендовал на звание неудачника. Сколько нужно прожить и пережить, чтобы так измениться?
А сколько нужно силы, чтобы находиться возле родной дочери и не выдать истинного себя – ни жестом, ни словом?
Нервный спазм сдавил горло, неся с собой горечь. Эрика взяла сумку и поднялась со скамейки, ощущая перегорание эмоций. Слишком сильных и многих. Требовалось поговорить – не сейчас, позже. Например, днём. Джимми или Алекс,
так и не сходятся
а дружба последних месяцев даёт право на объяснения. На шанс объяснений.
Правда, вопрос, куда податься на остаток ночи, по-прежнему актуален… Покидая скверик тем же путём, каким пришла, Эрика направилась, было, через дорогу, но тут возле тротуара, ослепив огнями и едва не сбив с ног, затормозил автомобиль. Передние дверцы молниеносно распахнулись, и вот уже чьи-то руки, схватив её за локти, потянули в салон.
- Что? Что вы делаете?! На по…
Ладонь в перчатке, грубо заткнувшая рот, оборвала остаток фразы. А последовавший за этим удар по голове и вовсе отключил действительность и вопросы…
* * *
- …Ну, вот примерно так, можно сказать, всё и произошло – за вычетом нюансов, которые сейчас трудно вспомнить.
В гостиной было тихо и свежо. Воздух просачивался в щель открытого окна, теребя занавески, скользя по высоким вазам с букетами и обволакивая мебель. Дэн и Абрахам, уже одетые, сидели на диване у стены, слушая длинную запутанную историю. Хозяин дома, сменивший пижаму на джинсы со свитером, рассказывал о событиях своей насыщенной жизни: о другом имени, полученном при рождении, о романе, дочери, чёрной полосе и дальнейшем просветлении, связанном с театром. О поисках и ожидании, затянувшемся на четверть века, которое позднее оборвал приезд Эрики.
- То есть, получается, всё это время…, - Дэн, тяжело вздохнув, растрепал волосы, - Алекс, я могу понять, что тебя на самом деле зовут – или звали? – Джеймсом. Могу понять, что Гордон исправил твой образ мышления… Чёрт, я даже принимаю тягу к самоубийству – вряд ли ты удивишься, узнав, что я тоже им переболел. Но почему ты никогда не говорил нам… ну ладно, Эйбу, хотя бы? Для чего ещё нужны лучшие друзья, как не для поддержки?
Алекс, сидевший в кресле напротив, оперся локтями о колени.
- Именно поэтому и не говорил: самые близкие люди узнали человека, которым я захотел быть, а не того, которым был. И я боялся нарушить создавшееся равновесие. Боялся, что ты, Абрахам, - он кивнул актёру, - начнёшь резко осуждать мои заморочки и поведение.
- Вздор, я бы никогда…
- Может, и никогда, но такое лучше не выяснять, правда? Раньше я отлично умел разочаровывать людей, и не нуждаюсь в повторениях. Что касается тебя, ребёнок, - помедлив, обратился к Дэну режиссёр, - я ведь помню, как оно начиналось и как несладко пришлось мальчику, искавшему работу. Было бы свинством взваливать на тебя, поверх твоей истории, ещё и собственную.
Молодой человек, из глаз которого ушло недоверие, вспомнил кое-что и улыбнулся.
- Ты говорил, я не знаю, почему ты помог мне тогда… А дело просто заключалось в нашем сходстве?
- Вот именно, в сходстве. Но моего доброго сердца это не отменяет, - Алекс виновато посмотрел на друзей, - а вообще простите, парни, если молчание вас обидело. Я привык тащить свои тайны самостоятельно.
Он умолк, чувствуя себя не то слишком гадко, не то удивительно легко. Тайн больше не было. Никаких. Абрахам, поставив пустую кружку на столик, взял в руки фотографии.
- Не извиняйся, все имеют право на секреты. Тем не менее, я вряд ли смогу когда-нибудь звать тебя Джеймсом, привычка – страшная вещь.
- А я давно перестал реагировать на «Джеймса». Ну, если только во сне и случайно.
- И молодец. Знаешь, теперь не покидает мысль, что моя роль в пьесе – не какой-то там Бэзил Батлер, а ты сам… Неужели вот это существо в стетсоне…
- Действительно я, - признал режиссёр, - Луиза была совершенно счастлива, купив шляпу на ярмарке. И долго и обстоятельно упрашивала меня тоже примерить.
Дэн, хорошо знакомый с миссис Рубинштейн, взял одну из фотографий.
- Почему-то могу себе представить.
Мимо, вернувшись из кухни, прошмыгнула Николь. Одетая в шерстяное платье, она быстро, как заправская секретарша, собрала пустые кружки и бросила выразительный взгляд на режиссёра, а потом – на его мобильник
- Не отвечает, - разгадал немой вопрос Александр, - я уже пробовал звонить.
Кивнув, девушка снова ушла. Абрахам сдвинулся на край дивана, положив снимок рядом с телефоном.
- Сейчас, боюсь, никто из нас до неё не дозвонится – всё пошло неожиданным образом, и нужно время, чтобы остыть.
Дэн, которому решительно не нравилась идея блужданий Эрики по ночному городу, нахмурился. Но возразить было нечего.
- У меня сердце не на месте от того, как всё паршиво, - он достал свой сотовый из кармана пиджака, начав набирать номер, - лучше бы она взяла трубку, разозлилась и далеко-далеко послала. Тогда можно было бы не дёргаться.
- Ну, посылать конкретно тебя – не совсем справедливо, - заметил режиссёр, и в это мгновение его телефон завибрировал. Все трое уставились на экран, где высветился неопознанный номер. Дэн, не успевший нажать последние кнопки, медленно опустил руку с мобильником.