- Не только, ради себя тоже. Давно следовало вылезти из кокона своих комплексов, перестать бояться того, в чём нет страшного. Я рада, что мы расставили вчера точки над i, и потом, - женщина стукнула ногтем по крышке ноутбука, - согласись, не при бабушке это ворошить.
Эрика посмотрела на мать так, будто впервые открыла её новую сторону.
- А если среди них не окажется… отца? – поинтересовалась она, на что уже Луиза встряла с подхваченным спонтанным энтузиазмом.
- А если окажется?
* * *
Элинор Шоу приехала лишь на третий день после Рождества, не ведая, какие перемены произошли в семье, какие разговоры успели состояться, и сколь сильного союзника обрела родная внучка. Обмен приветствиями и подарками сопровождался повествованием о лингвистических трудностях и неумении авторов чётко формулировать собственные мысли – прямо так, с порога, в процессе сбрасывания с плеч элегантной шали с кистями. Эрика, получая третью порцию поцелуйчиков за последнее время, кивала и улыбалась – к бабушкиным закидонам она давно привыкла, равно как и к употреблению Элинор профессиональных терминов. Переводческое дело порой сильно смахивало на журналистское…
- …Что, прости? – отвлёкшись на очередное мысленное наблюдение, девушка не сразу поняла, с чем именно к ней обращаются. Бабушка, однако, вопрос повторила:
- Как насчёт праздничного пудинга? Вы вроде говорили, что планируете его делать.
- По времени не успевали, - ответила за дочь Луиза, - на работе было много дел, пришлось ограничиться традиционным горячим и розочками из фруктов.
- В самом деле? – Элинор мило изогнула подвергнутые татуажу брови. - Ты всё так же хорошо делаешь розочки, Эрика?
- Делаю, - признала та, - ничего в них трудного нет, главное – запас терпения. К тому же, Виктор подарил мне пару месяцев назад отличные тонкие ножи, с ними работать – одно удовольствие.
- Виктор? Твой бывший будущий кавалер?
- Ба, ну пожалуйста. Он может дарить всё, что считает подходящим.
- Я не одобряю такого, ты знаешь…
- Мам, давай вспомним о празднике, - Луиза, как всегда, была чуткой и внимательной к беседе, - расскажи нам о своих делах.
Гостья и родственница, не успев поджать оттатуаженные губы, сменила тему. Спора о современных и старомодных взглядах, к счастью, не возникло. По остальным же пунктам нынешний визит бабушки вряд ли отличался от предыдущих - разговоры концентрировались вокруг Эрики и её друзей, вокруг Луизы и её учеников, а большей частью – вокруг самой миссис Шоу и переводимых текстов. Внучка была рассеянна больше обычного, что-то сообщая и как-то реагируя, но через пару секунд забывая об этом. Зато она охотно рассказала про работу над новой пьесой, почти совсем готовой и, несомненно, удачной. Удачнее предыдущих.
- Время покажет, хороша ли твоя задумка, - ещё одно выгодное отличие Элинор от Джеральда состояло в том, что женщина куда благосклоннее относилась к творчеству Эрики, - намереваешься отнести её в местные театры?
- Не знаю, - девушка пожала плечами, - решу, когда закончу.
В принципе, насчёт театров она могла и не лукавить, поскольку на пьесу имелись вполне конкретные планы. С другой стороны, вот уже несколько дней в мыслях торчала эпопея с материнскими письмами и списком предполагаемых отцов. Если бы знала – добавила бы сюжету больше абсурдности, честное слово! Несколько человек прочитали послания и никак не отреагировали на них. Другие поспешили откреститься и заявить, что в Эйвери-маунтин, мол, вообще не были и не планируют. Один скучающий тип с Твиттера предложил Луизе встретиться и стать её новым Джимми. Ещё один мягко отшил набором смайликов. Третий написал, что она ищет иголку в стоге сена, но хотя бы пожелал удачи… Поток обрушившихся незнакомцев производил впечатление, не обещая ничего конкретного. Кто-то сделал перепост её вопроса у себя на страничке.
- Я и не думала, что в одночасье стану такой популярной, - бормотала женщина, оценивая прогресс в Интернете.
Эрика, порадовавшись за мать, испытала, тем не менее, и досаду. Кажется, идея разваливалась, едва оформляясь. Да, Фейсбук они добили, можно сказать, как и Твиттер. Но если бы всё было так просто… Если бы виртуальный мир ограничивался только двумя сетями и их участниками. Если бы любой из ответивших пользователей усомнился и оказался нужным человеком… Собственная жизнь, как и история, не терпела сослагательного наклонения. В конце концов, у искомого мистера Роджерса и вовсе мог отсутствовать компьютер…
- …В конце концов, не забывай: у него и вовсе может отсутствовать компьютер, - почти такие же слова прозвучали ещё три дня спустя, когда рутина вернулась к привычному режиму, вытесняя бабушку Элинор назад в Бронкс.
Эрика сидела у Виктора дома, захватив одно кожаное кресло и одну чашку с кофе. Квартира Ньюмана была небольшой и ярко демонстрировала увлечения хозяина. Печатные машинки, полные ещё студенческих черновиков папки, подаренные друзьями статуэтки и книги. Всё это неплохо соседствовало друг с другом и с ручной кофемолкой, оставшейся от романтического проживания вдвоём. Эрика, чьи мотивы давно перестали быть собственническими, настояла на том, чтобы Виктор взял кофемолку себе и делал нормальный напиток, а не «безвкусную дешёвую бурду».
Молодой человек вспомнил о совете как раз вовремя – воздух наполнился ароматами цедры и ванилина. Две порции кофе по-карибски помогли занять и руки, и пауз, к которой подошёл разговор.
- Я вообще о нём забыть не могу, целую неделю, - хмыкнула Эрика, - раньше было проще, если честно.
- Раньше у тебя не имелось так много информации.
- Да и сейчас её особо нет, - мгновенно отозвалась девушка, - я как в горячке бросилась искать по Интернету, а толку? Был бы он каким-нибудь Джимми Фитцджеральдом – мы бы так не мучались, как с Роджерсом.
- Хватит с тебя одной непроизносимой фамилии, Мышка. Скажи, а ты принципиально зовёшь его местоимением или само выходит?
Эрика, осёкшись, глянула на Виктора, не сразу поняв, о чём речь. Он? Отец?
- Извини, я, наверное, кажусь глупой со стороны, - она сделала большой глоток, жалея, что кофе нельзя пожевать и помолчать дольше, - ты прав, мне подсознательно хочется узнать его, но я не могу привыкнуть, что в силах это сделать. Просто сначала не было никакого отца, а теперь он вдруг где-то есть, с именем, с прошлым, с целой жизнью, неизвестной мне… И я начинаю разделять мамины взгляды на откровения с бабушкой и дедушкой. Моя семья взаимоисключающая!